Автор: Gru.Sha
Альфа-бета-гамма: .Аль.
Бета: sasta (главы 1-6)
Размер: макси
Статус: в процессе
Жанр: научная фантастика, антиутопия, детектив
Рейтинг: R
Примечание: смерть персонажей
Саммари: В Сантории, где власть поделена между шестью Корпусами, осуждённых ставили перед выбором: либо они отбывали свой срок в полном объёме в государственной колонии, либо же отправлялись в Экспериментальный Корпус всего на один год, где на них испытывали экспериментальную продукцию. Бен Галлахер сознательно сделал свой выбор в пользу ЭК, но мог ли он представить, чем для него это обернётся.
Главы 1-6
Глава 7
В детстве шум дождя всегда действовал на Бена успокаивающе. Зарыться в одеяло с томиком из семейной библиотеки и под безропотный шелест капель за окном окунаться в истории о приключениях юных героев и вовсе было для него любимым времяпровождением. Когда Бен был совсем ребёнком, мама даже включала ему перед сном аудиозапись с шумом дождя, под который он засыпал за считанные минуты.
Как же давно это было.
Бен повернул голову и взглянул через водяную рябь окна на омываемый ливнем внутренний двор Корпуса. Бессонница не отступала вторые сутки, и никакой шум дождя в этом случае не помогал с ней справиться. Как только Бен закрывал глаза, в его памяти тут же всплывало лицо Редли – его остекленевшие зрачки, отсутствующим взглядом взирающие на небесный простор, неестественно вывернутые конечности, приоткрытый рот, с губ которого словно вот-вот был готов сорваться зов о помощи. Не смотря на то, что Бен практически не был с ним знаком и за всё время своего пребывания в Корпусе обменялся с Редли максимум парой фраз, его смерть произвела на него неизгладимое впечатление. Возможно, потому, что Редли был первым заключённым, чью смерть Бену пришлось наблюдать своими глазами. Потому что стал невольным свидетелем того, как из него ускользает жизнь, и ничего при этом не мог сделать.
От мрачных мыслей Бена отвлекли звуки с верхнего яруса его койки. Сначала ему показалось, что он ослышался, но затем прерывистое дыхание и кроткие всхлипы вновь нарушили тишину комнаты и мерное сопение остальных её обитателей. Бен потёр пальцами веки и уставился в матрас верхней кровати.
– Эй, ты чего? – шепнул Галлахер.
Ещё один всхлип.
– Всё нормально, – так же тихо донеслось в ответ.
– Ага, я слышу.
На это Коби ничего не сказал, но всхлипы не прекратились. Бен еле слышно простонал и, сморгнув жалкие остатки сна, нехотя сполз с кровати. Утихомиривать чужие эмоции он сейчас совсем не горел желанием – ему бы свои мысли в порядок привести – но сон всё равно не шёл.
Выпрямившись, Бен взглянул на Коби, который отрешённо взирал в потолок. Длинные тонкие пальцы, словно у какого-то мифического существа, нервно перебирали край одеяла, лунный свет очерчивал блестящие от слёз округлые скулы.
– Выкладывай, что стряслось. Хотя, наверное, можно и не спрашивать, учитывая где мы находимся.
Коби обратил на Бена припухшие глаза и окинул изучающим взглядом.
– Скажи честно, ты не пожалел о своём решении? С тех пор, как попал сюда.
Бен задумался всего на мгновение, а после решительно покачал головой.
– Нет.
– В последнее время мне всё чаще кажется, что я совершил самую большую ошибку с своей жизни.
Обронив усталый вздох, Бен облокотился на край верхней койки и почесал затылок. Наверное, в какой-то момент всех, кто выбрал местом своего заточения Корпус, посещала такая мысль. Кого-то раньше, а кого-то позже, но подобный кризис наступал у каждого. Необратимость, невозможность в большинстве случаев повлиять на собственное выживание многих едва не сводила с ума. И это не только оправдывало наличие в Корпусе игровых комнат, бассейнов и прочего релаксирующего дерьма, но и делало его похожим на реабилитационные центры для душевнобольных, учредители которых прибегали к любым способам, лишь бы не вызвать у их обитателей вспышки агрессии, депрессию и желание наложить на себя руки. Как бы там ни было, Бен по-прежнему не собирался становиться одним из таких заключённых.
– Если бы у тебя была возможность изменить своё решение, ты бы воспользовался этим?
– Нет.
– Почему? – не отступал Коби. – Почему ты выбрал Корпус? За ограбление дают не так много.
– Это сложно объяснить.
А будь и легко, Бен не собирался посвящать в это Коби.
Он отвёл взгляд. За окном продолжал тарабанить дождь, пузырясь на брусчатке главной аллеи и поверхности бассейнов. Интересно, помешают ли такие погодные условия каким-то из завтрашних экспериментов. Бену по этому поводу заморачиваться не стоило – медицинский препарат ему введут при любой погоде.
– Мне дали восемнадцать лет колонии, – нарушил молчание Коби, снова обречённо уставившись в потолок. – Не так уж и много. Я бы вышел в сорок четыре – не катастрофа, пережить можно.
Бену на момент освобождения был бы всего тридцать один, согласись он на полный срок в колонии.
– Я же выпил тогда всего ничего, – в сердцах произнёс Коби дрожащим голосом, словно пытаясь убедить в этом не только Бена, но и, в первую очередь, себя самого. – А она, девушка эта… Выскочила просто из неоткуда… Как грёбанный призрак какой-то! Я и моргнуть не успел, не то, что по тормозам дать…
Не оставалось сомнений – Коби был на грани истерики. Спустя мгновение он уже буквально задыхался от всхлипов, размазывая по щекам слёзы и судорожно глотая ртом воздух. Из-за такого поведения Бен даже немного растерялся и, не придумав ничего лучшего, начал неуклюже гладить Коби по плечу – он никогда не умел утешать кого-то, не умел и не любил, чувствуя себя в такие моменты ужасно неуютно.
– Эй, девочки! – послышался яростный шёпот, и через секунду из-под одеяла показалась растрёпанная голова Луиса. – Может вы завтра сырость поразводите?!
Коби перевёл смущённый взгляд на Луиса, который к тому времени, возмущённо прорычав, уже успел скрыться под одеялом, и заметно стих. Несколько глубоких вздохов, и ему постепенно удалось взять себя в руки, всхлипы практически прекратились.
– Слушай, – нарушил вскоре молчание Бен, не заметив, что его рука осталась лежать на плече Коби. – Я мог бы сейчас распылиться воодушевляющими речами и сказать, что всё будет хорошо, что нужно только надеяться и верить, но это неправда. И это не поможет. Я понятия не имею, чем закончится наше пребывание здесь, выйдем ли мы отсюда когда-нибудь. Но это не значит, что мы должны поставить на своей жизни крест, и только и делать, что утопать в слезах и жалеть о содеянном. Потому что в этом пользы ещё меньше.
Коби пристально глядел на Бена, комкая пальцами край одеяла, внимая каждому его слову, словно ребёнок, которому взрослые пытались объяснить непостижимые прежде вещи.
– Так может нам лучше наслаждаться каждым днём? Ну знаешь, как в попсовых рекламах – бери от жизни всё, живи моментом, расслабься и получай удовольствие – как бы избито это ни звучало. Оглянись, здесь же есть почти все условия для нормальной жизни, для приятного времяпровождения. Не лучше ли заставить эти условия работать на себя?
Получилось нескладно, но словам Бена, кажется, всё-таки удалось обнадёжить Коби, пусть сам он и не верил в них ни на толику. Помолчав какое-то время, Коби издал покорный вздох и еле слышно выдавил:
– Спасибо.
– Обращайся.
Бен усмехнулся и, ещё раз похлопав Коби по плечу, собрался было нагнуться к своей койке, но тот снова окликнул его.
– Эй.
– Ну что?
– Тот парень, Редли, – осторожно начал Коби после небольшой паузы, не сводя с Бена беспомощно-смирившегося взгляда, подобного тому, каким старый больной пёс смотрит на своего хозяина перед усыплением. – На его месте ведь мог быть любой из нас? Если бы меня отправили на этот тест, если бы тебе или мне достался его парашют.
Бен потер глаза, чувствуя, что сил продолжать этот разговор у него не осталось.
– Но мы всё ещё живы, – прошептал он после небольшой паузы. – Наслаждайся этим.
* * *
– Опять овощные супы, – Пейси недовольно разглядывал содержимое ёмкостей прилавка столовой, едва не уткнувшись носом в стекло. – Я так похудею.
– Это катастрофа? – усмехнулся Бен, толкая свой поднос вслед за подносом Пейси, на котором пока что лежала только складка его живота.
– Ты что! – театрально воскликнул Луис по левую руку от Бена. – Наш Пейси Батлер свято верит в то, что его жир, как ангел-хранитель, оберегает его от большинства опасных тестов.
– Завидуй молча, Сантьяго!
– Молчу и завидую, – покорно кивнул Луис, а затем обратился к кухарке за прилавком с напитками: – Апельсиновый сок.
Женщина протянула ему стакан, но не успел заключённый опустить его на свой поднос, как кто-то сбоку толкнул его в плечо, и ярко-оранжевая жидкость расплескалась по тарелкам. Луис лишь охнул от неожиданности и замер на месте, на лице напряжённо задвигались желваки. Спустя мгновение слева от Луиса возникла фигура Калеба, который с грохотом водрузил на планки раздаточной свой поднос. Пара его дружков, маячивших у него за спиной – свита из таких же головорезов с татуировками и выбритыми висками – тут же разразились хохотом.
– Прости, – Калеб с напускной досадой зацокал языком, разглядывая залитые соком тарелки Луиса. – Я такой неаккуратный. Обещаю поработать над этим.
Один из головорезов, издав очередной едкий смешок, одобрительно похлопал Калеба по плечу. Луис же так и продолжал стоять с полупустым стаканом в руке, дрожащие пальцы которой, казалось, вот-вот готовы были раздавить стекло вдребезги.
– Можешь уже начинать, – через мгновение послышался низкий голос откуда-то сбоку, и заключённые, включая Калеба, удивлённо повернули головы в сторону звука.
Слева от Калеба показался Стеф, который скучающим взглядом скользил по содержимому прилавка с напитками, словно и не встревал в разговор. Калеб вопросительно выгнул бровь и даже переглянулся с приятелями, убеждаясь, что не ослышался.
– Ты это мне?
– Тебе, дорогой, тебе, – также спокойно прохрипел Стеф. – Тут равноценных мудаков, кажись, больше нет.
– Что ты сказал?!
Калеб шагнул вперёд, сокращая то небольшое расстояние, которое оставалось между ним и Стефом, – и такой выпад был явной попыткой запугивания. Вот только Стеф при этом не сдвинулся ни на сантиметр, будто и не замечая заключённого. Теперь Калеб практически дышал ему в плечо – в росте у своего противника он заметно проигрывал.
– Тебе по буквам повторить или на пальцах?
– Стеф, не надо, – вполголоса взмолился Луис, с тревогой озираясь на сержантов, которые уже настороженно поглядывали в сторону прилавка. – Он этого не стоит.
– Вот как? – сквозь зубы процедил Калеб, из чьих ноздрей едва не шёл пар. – Ну почему же, если одному долбодятлу не хватает приключений на свою задницу, то это вполне можно устроить.
– О, прости, я не по этой части, – закачал головой Стеф, наконец одарив Калеба таким же скучающим взглядом. – А вот на ножик при желании я посадить могу, пусть и пластиковый.
– Да ладно! И что, после этого я должен от страха штанцы обосрать?
– А чё, уже были случаи? Томатный сок, пожалуйста, – последнее адресовалось кухарке за прилавком, которой Стеф даже криво улыбнулся.
– Стеф, остановись, – строго произнёс Луис, пытаясь достучаться до сокамерника. – В карцер захотел?
Но тот не обращал на него никакого внимания.
– Благодарю, – Стеф снова вежливо улыбнулся кухарке, протянувшей ему стакан с красной жидкостью. Он уже почти поставил сок на свой поднос, как вдруг дёрнул рукой и выплеснул содержимое стакана на штаны Калеба. Раздались изумлённые вздохи тех, кто с интересом наблюдал за развернувшейся сценой, даже Бен непроизвольно охнул от такого поворота событий. Пейси со своим пустым подносом испуганно попятился назад – от греха подальше.
Калеб застыл на месте, ошарашенно наблюдая, как по его ногам, от низа живота до самых ботинок, струились красные потёки. Медленно подняв голову, он вперил на Стефа разгневанный взгляд, сжимая кулаки до белых костяшек пальцев. На загорелом лбу напряжённо запульсировала жилка.
– Ох, вижу, у тебя эти дни. Совсем беда, – протянул Стеф и почесал подбородок. – Обратись к медсестричкам, думаю, у них найдётся пара тампонов.
– Ну всё, сука…
Калеб разъярённо рванул вперёд, на что мгновенно отреагировали его дружки, принявшись втроём оттаскивать заключённого, в тот же момент к прилавку выдвинулись сержанты. Луис ринулся к Стефу.
– Хватит! – взревел Сантьяго, отталкивая от раздаточной своего сокамерника, который, глумливо улыбаясь, продолжал следить за Калебом исподлобья. – Оставь его! Думаешь, это стоит того, чтобы загреметь в карцер? Да ты хоть раз был там?
Видимо, что-то подобное троица головорезов внушала и Калебу, поскольку тот заметно поутих в своих попытках наброситься на Стефа. Теперь он лишь глубоко дышал, яростно сбрасывая с себя руки своих приятелей.
– Эй, вас что, давно не вырубали?! – один из сержантов охраны, остановившийся между заключёнными, уже доставал из кобуры свой «гловер».
Луис устало выдохнул и вытянул вперёд руку.
– Не надо, прошу. Всё в порядке. Правда.
– Да, всё отлично, – Стеф приподнял брови и издевательски ухмыльнулся, непроницаемо глядя на Калеба. – Просто я такой неаккуратный. Обещаю поработать над этим.