Тема квестов продолжается или глэм-версия Ромы Зверя А вот зашло, образ взбудоражил прям И я даже обзавелась новой отпшечкой. Странно, что не разглядела её раньше. Старею, наверное. Сноровка уже не та хд

@темы: прекрасно, как рассвет, ear-gasm, филиал ютюба, eye-gasm, fap-fap clap-clap

---

Эти песни никогда не будут для меня прежними

@темы: прекрасно, как рассвет, филиал ютюба, James & Jimmy & Justin

---

09.11.2016 в 23:35

Пишет  .Аль.:

Свершилось, сказала Оль, и швырнула в меня клипом ОПА-ОПА ТИШЕ-ТИШЕ

гаспоть, хохочу, как гиена почему это такой ойкаге-чатик

@темы: прекрасно, как рассвет, филиал ютюба

---

когда у меня уже появится время помонтировать

@темы: отпшечка, прекрасно, как рассвет, ear-gasm, я всё, филиал ютюба, eye-gasm, gay it's ok, кино/сериалы/тв

---

Спамить видосами, так полностью. Простите
Не может эта песня оставить меня равнодушной, каждый раз будоражит во мне всё живое и неживое. Главное не поддаться ностальгии и не удариться в воспоминания, эхэх.
Лёша снова был на высоте, а постановщикам очередной плюс в карму - не знаю, что они курят, но наблюдать за этим интересно Хотя им будет трудно переплюнуть прошлогодних штурмовиков, танцующих лебединое озеро и триллер х)
И ведь реально до этого номера не замечала, как Лёша похож на Рому Зверя *-* Удивительное рядом.

@темы: прекрасно, как рассвет, ear-gasm, я всё, филиал ютюба, eye-gasm

---

Увидеть Милли и умереть

@темы: клипоспам, прекрасно, как рассвет, ear-gasm, я всё, eye-gasm

---

sing

Жду этого мульта больше, чем Нового Года

@темы: прекрасно, как рассвет, ear-gasm, филиал ютюба, eye-gasm, кино/сериалы/тв

---

раньше его мертвым не находили, так что это не черта характера ©

Новая трава нашлась, и имя ей "Инспектор Клот". Хотя поиски стоит возобновлять уже сейчас, потому что у травы всего 6 серий чёртовы британцы . Сериал с первых минут напомнил эпизод Сообщества (что-то часто я об этом говорю в последнее время), в котором они высмеивали детективные сериалы с их кучей штампов и клише, и как и в соо отсуствие закадрового смеха и то, с какими серьёзными минами они несут чушь в массы, заставляют иногда орнуть в голосину Уровень упора просто зашкаливает. Думаю, если бы Клота озучил Кураж Бамбей или кубики, ему бы вообще цены не было.




А ещё в третьем сезоне Карен Гиллан, и уже не терпится до него добраться

---

время как вода

Вспоминали с Алей недавно Стаса Шуринса, победителя одной из наших "Фабрик звёзд". Ну, поржали тогда на тему "он чё, жив ещё? какие мы старые". А сегодня я случайно наткнулась на ютюбе на его выступление на немецком "The Voice" трёхдневной давности. К нему даже все судьи повернулись. Оказывается, живёт сейчас в Германии, работает почтальоном :/ И так как-то сразу грустно стало. Сколько ещё таких людей, истинно талантливых, которые однажды были на пике славы, а спустя несколько лет потеряли всё, и вспоминать их теперь приходится только по случайности. А ведь спел прекрасно, и есть, что называется, ещё порох в пороховницах.



И такая вдруг ностальгия накрыла. Кажется, пора заводить тег под названием "где мои 17 лет на Большом Каретном".


как перестать растягивать ленту своими видосами гугл поиск

@темы: филиал ютюба

---

black mirror

Написала про первую серию Чёрного зеркала, почему бы не написать и про остальные. Ниже возможны спойлеры.

Playtest. Я отношусь категории людей (как гордо это звучит - "категория" ), которых практически невозможно напугать фильмом ужасов, но которые до жути боятся чуть ли не детских комнат страха, то есть чего-то осязаемого Но второй серии ЧЗ неожиданно удалось пощекотать мне нервишки. Не помню, когда в последний раз мне приходилось испытывать подобные ощущения, поэтому смотрела её, жадно прилипнув к экрану и затаив дыхание. Хоть под конец сюжет и пошёл на спад, за основную его часть авторам низкий поклон. И да, отвечайте на мамины звонки.

Shut Up and Dance. Третий эпизод как-то совсем не впечатлил, и напомнил уже виденные "13 грехов" и недавно вышедший "Нерв", пусть причина поведения героев и была другой. Очень люблю подобную тематику, но, к сожалению, она уже успела стать заезженной :с

San Junipero. Волшебная серия. Каждый её кадр прекрасен. Люблю, когда история, словно клубок ниток, разматывается постепенно, и поначалу ты тщетно пытаешься понять, что происходит, пока наконец перед тобой не открывается полная картина. В конце хлюпала носом, как лихорадочная. Если все предшествующие серии ЧЗ были довольно угнетающими или, по крайней мере, показывали негативное влияние на нашу жизнь инновационных технологий, то четвёртый эпизод рассказал нам о положительной стороне НТП. Мне кажется, это то единственное, чего и не хватало сериалу, за что отдельное спасибо Нетфликс.
Очень хочется верить, что однажды подобная возможность появится у каждого, и что родные и близкие, которых уже нет с нами, находятся в месте, хотя бы отдалённо напоминающем Сан Юниперо.




Осталось всего две серии, а потом снова изнуряющие поиски новой травы, эх.

@темы: прекрасно, как рассвет, я всё, eye-gasm, gay it's ok, кино/сериалы/тв, я спросил у тумблера, боль

---

Как не утащить-то

@темы: рыба моей мечты, прекрасно, как рассвет, ear-gasm, я всё, филиал ютюба, eye-gasm, gay it's ok, кино/сериалы/тв

---

Долгожданный новый сезон Чёрного зеркала пришёлся как нельзя кстати - все серии онгоингов уже отсмотрены, а ничего нового я пока так для себя и не нашла. И невозможно было не орнуть с первой серии, которая до жути напоминала серию Сообщества, в которой они пародировали Чёрное зеркало в доме, который построил Джек Нет, серьёзно. Оригинал, который пародирует пародию на самого себя - это просто шикарно.

@темы: прекрасно, как рассвет, кино/сериалы/тв

---

Помню Лёшу ещё с проекта "Хочу к Меладзе", и уже тогда он показался мне настоящим бойцом. У него определённо большой потенциал, и хотя ему ещё есть, куда расти, хочется, чтобы у него всё-всё было хорошо.
И своим битбоксом он меня окончательно подкупил, ага.



А ещё я который год продолжаю утопать в сирцах от пианиста Брэда Жени Хмары, который так искренне переживает и радуется за всех участников, что просто ми-ми-ми

@темы: прекрасно, как рассвет, ear-gasm, филиал ютюба, eye-gasm

---

Это прекрасно

@темы: прекрасно, как рассвет, филиал ютюба, James & Jimmy & Justin

---

Неестественный отбор, оридж, часть I, глава 9

Название: Неестественный отбор
Автор:  Gru.Sha
Альфа-бета-гамма:  .Аль.
Бета:  sasta (главы 1-6)
Размер: макси
Статус: в процессе
Жанр: научная фантастика, антиутопия, детектив
Рейтинг: R
Примечание: смерть персонажей
Саммари: В Сантории, где власть поделена между шестью Корпусами, осуждённых ставили перед выбором: либо они отбывали свой срок в полном объёме в государственной колонии, либо же отправлялись в Экспериментальный Корпус всего на один год, где на них испытывали экспериментальную продукцию. Бен Галлахер сознательно сделал свой выбор в пользу ЭК, но мог ли он представить, чем для него это обернётся.

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

С течением времени, с каждым прожитым днём в лагере Корпус казался Бену всё более непредсказуемым. Местом до того парадоксальным, словно с нём пересеклись два полярных мира, смешались вещи, которые противоречили друг другу по своей природе. Это казалось какой-то безумной фантасмагорией – прохаживаться мощёными дорожками парка, слушать безропотное журчание фонтанчиков, и знать, что за тобой в это время пристально наблюдают вооружённые часовые по всему периметру забора, окаймляющего этот Эдемов сад. Наслаждаться вкуснейшей едой в столовой и вздрагивать при виде очередного экспериментального напитка или батончика. Рассекать в своё удовольствие водную гладь бассейна, а на следующий день бояться задохнуться при тестировании аквалангов или сломать шею во время сплава по бурлящей реке на байдарке. Многим заключённым удавалось абстрагироваться в перерывах между экспериментами и стараться жить нормальной жизнью, или хотя бы создавать себе иллюзию этой самой нормальной жизни, которой ничего не угрожает. Но некоторых чувство тревоги не покидало ни на минуту, и заметно это было невооружённым глазом – по поникшему, всегда настороженному взгляду, по безутешным вздохам, которые те роняли, когда кто-то из знакомых не возвращался с эксперимента; по нервному заламыванию пальцев до хруста суставов и перекатыванию желваков на непроницаемых, как восковая маска, лицах во время поездки в транспортировочных вэнах. Когда в глазах читалось лишь одно желание – чтобы этот злосчастный вэн заглох где-нибудь по пути, хотя бы на пару часов.
Самым странным и даже отчасти пугающим было то, что Бен ко всему этому привык. К самому лагерю, в котором он очень быстро освоился, к людям, которые его окружали. Ему нравилось убивать свободное время, играя с Родериком в сквош, а с Нильсом в шахматы, из раза в раз поражаться полёту фантазии и изобретательности близнецов, когда те придумывали новые способы подколоть Пейси Батлера. Чёрт, ему даже нравилось пререкаться с Лиамом Фобером, который, на самом-то деле, больше не казался ему таким уж самовлюблённым и спесивым типом.
Бену нравилось постоянно находиться в окружении людей – после смерти родителей он просто физически не мог выносить одиночества. По прошествии нескольких месяцев в Корпусе он поймал себя на мысли, что совершенно не скучает по той жизни, которая осталась за его пределами. По своей однокомнатной квартирке в промышленном районе Липлэйка, по работе, где Бен задерживался едва не до полуночи, лишь бы не возвращаться в место, которое он никак не мог назвать домом. С тех пор, как от него съехала Агата, находиться там стало совсем невыносимо. Вместе с баночками шампуней, кремов, аромасвечами и разноцветными стикерами с милыми записочками, которые она клеила на зеркала и дверцы шкафчиков, Агата словно забрала с собой весь уют, всю жизнь, некогда пульсирующую в этой небольшой каморке. Без неё квартира стала совсем нежилой, и Бен предпочитал там разве что ночевать. Его холодильник практически всегда пустовал, а о том, что пора платить за жильё, он узнавал только тогда, когда к нему наведывалась разъярённая хозяйка, размахивая веером счетов.
Свободное время Бен проводил с коллегами по работе, с Обри, заглядывал в гости к ней и дяде Дэррилу, где ему всегда были рады. Находясь в Корпусе он и скучал-то по большей мере только по Обри. Агату он почти не вспоминал, в водовороте мыслей Бена ей теперь попросту не оставалось места. Разве что обстоятельства их последней встречи всплывали в его памяти каким-то безумным сном, мало напоминающим реальность. Иногда Бен размышлял, что бы сказал Агате, если бы смог увидеть её до своего отбытия в Корпус – выстраивал в голове фразы, пытался предугадать её реакцию. Но Агата ни разу не навестила его за всё время судебных слушаний и свиданий с адвокатами, и в конечном итоге Бен был рад, что больше не видел её. Наверное, из-за того, что их последняя встреча, тот последний раз, когда он мог заглянуть ей в глаза, оставил о себе не самые приятные впечатления, и запомнился лишь болью – по иронии судьбы не только душевной, но и физической.
Корпус очень скоро обрёл над Беном контроль, завлёк в свой небольшой изолированный мирок со своим устройством жизни, нормами и даже ходом времени. Некоторые дни в стенах лагеря тянулись настолько мучительно медленно, что начинало казаться, будто время здесь останавливалось вовсе. А иногда с каждым писком координирующей таблицы, с каждой новой поездкой в электровэне Бен не замечал, как пролетают недели, которые стремительно перерастали в месяцы.
До настоящего времени Корпус был благосклонен к Бену, и он не мог не ценить это, хоть и не допускал мысли, что такое везение продлится до конца срока. Было трудно поверить в то, что после полугода в Корпусе единственным последствием экспериментов был тонкий шрам на левом предплечье, который он и то заработал скорее по своей неосторожности. Этот шрам был доказательством того, что к числу бессмертных Бен всё же не относился, но какое-то везение или незримый ангел-хранитель помогал ему избегать серьёзных увечий. Впрочем, его сокамерники могли похвастаться тем же – не считая пищевых отравлений, нескольких случаев анафилактического шока и пары вывихнутых конечностей, везения им тоже хватало. И это вселяло Бену крохотную надежду на то, что ему удастся достигнуть своей цели и выйти из Корпуса невредимым.

* * *

– Говорят, Морфу удалось одну из них даже пожамкать, – склонившись над столом, заговорщицки пробубнил Матео и многозначительно приподнял бровь. Заключённые тут же зашумели – кто-то присвистнул, а кто-то недоверчиво ухмыльнулся.
– Да иди ты!
– Кто кого жамкал? – усмехнулся Бен, водружая на стол свой поднос и присаживаясь рядом с Коби.
– Чуваков из семнадцатой вчера водили на тест с девками, целый вэн привезли в медицинский центр, – ответил Пейси.
– Подфартило так подфартило, – Стеф поскрёб щетинистый подбородок. – А некоторые тут полгода на ручном управлении, им бы и пожамкать хватило, яйца уже до колен обвисли.
Луис хмыкнул:
– Ну так, в твои-то годы.
– Я тебе сейчас в рот харкну.
– А что хоть тестировали? – вклинился в разговор Бен.
– Говорят, какую-то хрень с феромонами. То ли сыворотку, то ли туалетную воду. Наблюдали за реакцией.
– Думаю, после месяцев воздержания реакция у них и без феромонов была бы огонь.
– Нет, ну почему не мы, а? – возмутился Пейси так, что из его рта полетели хлебные крошки. – Мы что, не годимся для того, чтобы потискать женские сисяндры?
– Да у тебя свои размера третьего, тискай – не хочу, – усмехнулся Луис, и за столом прокатилась волна гогота.
– Если Лу стал засматриваться на грудь Пейси, значит, дела совсем плохи, – добавил Родерик, вызывая новый приступ смеха у своих сокамерников и саркастичную гримасу Луиса, который тут же запустил в него салфеткой.
– А может, нас завтра тоже на свиданку к тёлкам поведут? – задумчиво хмыкнул Матео. – Завтра МП у всей нашей – такого, кстати, давненько не было – вдруг и нам что обломится.
– Аминь.
– Эй, Робокоп! – мгновение спустя выкрикнул Луис, повернув голову в сторону прохода, и Бен заметил приближающегося к их столу Эзру.
– Кто это у нас тут, главные везунчики, – язвительно протянул Эзра, обнажая белоснежную улыбку, и кивнул сидящим. – Завистники ещё не задалбывают? Бессонница не мучает?
– Здорова, – Луис коснулся своим кулаком его протеза, который по цвету всего на полтона отличался от кожи Эзры. – Не, пока норм. Коликов в теле не чувствую, значит, до куклы вуду дело ещё не дошло.
– И тут везёт, ты смотри. Может, если я потопчусь здесь чуть-чуть, и мне что-то перепадёт? Напитаюсь типа энергетикой.
Луис ухмыльнулся:
– Тебе и так неплохо живётся. Чё там, своей клешнёй уже не ублажаешь себя? Замыканий больше не было?
Эзра почесал затылок.
– Не, я завязал, не хочется ещё и кастратом остаться.
– Мудрое решение. – Луис снова повернул голову и отыскал глазами один из столиков в дальней части столовой. – Вам что, новичков подогнали? Чё за зелень там ошивается.
– Ага, троих к нам, двоих в соседнюю, ну и по остальным комнатам раскидали.
Бен посмотрел в сторону стола, за которым обычно сидел Эзра. Вычислить новичков не составляло труда, они действительно сильно выделялись на общем фоне. Их выдавал взгляд – настороженный, недоверчивый и вместе с тем излучающий любопытство, которое мало кому удавалось скрыть. Только один темнокожий парень, сидящий лицом к Бену, казался на удивление расслабленным и спокойно уминал свой завтрак, словно путник, зашедший перекусить в придорожную забегаловку. Через мгновение он поднял голову и посмотрел в сторону Бена, будто почувствовав на себе его взгляд, и Бен машинально опустил глаза.
– И как, многие обмочились уже?
– Пока держатся, – гоготнул Эзра.
– Ясно. Ладно, давай, не хворай.
– И ты, и ты...
Луис кивнул на прощание Эзре, который направился к своему столу, и вернулся к завтраку.
– И давно мы везунчиками прослыли? – нарушил возникшую вскоре паузу Родерик.
Матео пожал плечами:
– Полгода без смертей, почти столько же без серьёзных травм, не считая сломанной ноги Стефа. Странно, что нас до сих пор не просят освятить воду или о другой подобной херне.
Родерик усмехнулся, но совсем не весело, в этой усмешке различалось скорее презрение.
– А сколько ещё могло бы быть среди нас таких счастливчиков, если бы здесь прилагали хоть каплю усилий, чтобы предотвратить эти самые смерти.
– А сколько ещё должен подняться этот вопрос, прежде чем Родерик поймёт, что это пустое сотрясение воздуха? – сухо ответил Матео, не отвлекаясь от своей каши.
Родерик поднял на Сантьяго пристальный взгляд и опустил вилку.
– О, прости, что я порчу тебе аппетит своими бессмысленными разговорами о ценности жизни.
– Ключевое слово здесь «бессмысленные». Но если ты хочешь в очередной раз завести свою шарманку о жертвах халатности мудаков из Корпуса – валяй. И не забудь привести в пример того чувака, которому забыли батут натянуть, когда он с горы шлёпнулся. Давно мы его что-то не вспоминали.
Слова Матео заставили отвлечься от еды на этот раз не только Родерика, но и остальных сидящих, однако было заметно, что Гривза они по-настоящему задели. Придвинувшись к столу, он наклонился к Матео и процедил сквозь зубы:
– Если бы ты видел глаза того парня за минуту до того, как он сорвался, ты бы так не говорил. – Матео в ответ ухмыльнулся, терпеливо покачав головой. – И дело не в батуте. Жертв можно было бы избежать, если бы они просто дали нам страховку. То немногое, что могло бы спасти жизнь и аж никак не повлияло бы на «чистоту эксперимента».
– Эй, хватит уже вам, – попытался достучаться до своих сокамерников Бен, но в его сторону даже никто не взглянул.
– Знаешь, почему они не дали вам страховку? – заговорщицки проговорил Матео, придвинувшись навстречу Родерику, на лице которого уже начали медленно перекатываться желваки. – Да потому что им насрать. Клали они на наши жизни большую ароматную кучу говнеца.
– Да хорош уже, серьёзно, – Луис ткнул брата локтем в бок, но и это не возымело никакого эффекта, Матео лишь взял небольшую передышку.
– Здесь каждый день мрут люди, – проговорил он вполголоса, не спуская глаз с Родерика. – Каждый чёртов день. И от того, что мы время от времени будем это обсасывать и припадать друг другу на уши со своим негодованием, они умирать не перестанут, и уж тем более никто от этого не воскреснет. Пора бы уже смириться.
Родерик какое-то время пристально буравил Матео взглядом, и заключённые уже было решили, что разговор на этом закончен, и вернулись к своим завтракам. Но через минуту Родерик вновь нарушил молчание:
– А ты сам-то не боишься в один прекрасный день сдохнуть только из-за того, что тебя не снабдили лишним ремешком или каской?
Снова склонившись к Родерику над столом, Матео ухмыльнулся и будничным тоном ответил:
– Когда сдохну, вот тогда и поговорим.
– Да пошёл ты, – Родерик фыркнул и откинулся назад, сложив руки на груди. На темнокожей шее проступила жилка.
– Вот и закончим на этом, – ненавязчиво вклинился в диалог Луис.
– Нет, почему же! – взмахнул руками Матео, и сидящие едва не в унисон раздражённо выдохнули. – Родерик же предлагает устроить бунт, да? Саботаж! А что, давайте попробуем. Вот выйдем отсюда – если выйдем, конечно, – и организуем мятеж.
Родерик, которого основной всплеск эмоций уже отпустил, лишь молча следил за Матео.
– Будем бороться с системой! Как в распиаренных блокбастерах, этой жвачке для глаз, где кучка молодняка отчаянно воюет за справедливость и в конечном итоге свергает правящую верхушку чуть ли не голыми руками. Как вам такой план? Только боюсь в реальности нас скорее будет ждать участь Бегони Кормик, чьё тело сейчас разлагается где-то на дне реки.
При упоминании этого имени, заключённые тут же повернули головы в сторону Матео, некоторые даже отвлеклись от завтрака, но никто при этом не произнёс ни слова. Все прекрасно знали, о ком идёт речь, – не знать Бегони Кормик, проживая в Сантории, было практически невозможно, а её появление в своё время было настолько же громким, насколько беззвучным оказалось её последующее исчезновение.
Бегони Кормик была гражданской активисткой. Два года назад имя этой сорокапятилетней женщины, доктора медицинских наук, запестрело в заголовках газет, а вытянутое лицо с тонкими губами и глубоко посаженными глазами замелькало на каждом канале. Всего за несколько недель Бегони воздвигла целое движение, направленное против работы Экспериментального Корпуса. К движению очень быстро подключились родственники заключённых, прибывающих в ЭК на тот момент или погибших во время эксперимента, религиозные фанатики, незыблемые борцы за справедливость и прочие активисты. И несмотря на то, что каждая из этих прослоек общества преследовала свою цель, объединял их желаемый результат – ликвидация Экспериментального Корпуса как единицы власти. Одни приверженцы этой идеи требовали дополнительной экспертизы гибели заключённых, стремясь доказать факт халатности персонала в подготовке тестов, другие – а именно представители разных церквей – кричали о том, что лишение человека жизни, даже при его согласии, страшнейший грех, и лишь Всевышний вправе вершить судьбы людей. Третьи же требовали улучшение условий в государственных колониях, чтобы поубавить искушение осуждённых в их желании отправиться в ЭК. И таких мятежников были тысячи, десятки тысяч. Они организовывали протесты, демонстрации, размахивали плакатами с грозными лозунгами перед камерами ведущих телеканалов страны, устраивали марши, перекрывая улицы в самых разных уголках Сантории. Давать им силовой отпор патрульные службы и полиция не спешили – не только из-за количества, но и из-за сплочённости протестующих, поскольку было очевидно, что противостояние активистов с органами власти повлечёт за собой куда более серьёзные последствия.
Репортёры и ведущие рейтинговых ток-шоу с охотой брали интервью у разных представителей движения. Они приглашали в свои студии матерей заключённых, которые, заикаясь и утирая слёзы, рассказывали о своих дочерях и сыновьях, погибших в самом расцвете сил в стенах ЭК. Они выслушивали требования активистов и готовили целые документальные фильмы о нелёгкой судьбе тех, кому посчастливилось по истечению срока остаться в живых, но не удалось избежать серьёзных увечий. До отказа забивали эфир репортажами о новых маршах протеста и жадно подсчитывали рейтинги. Одним словом, СМИ с охотой снимали сливки с разразившейся сенсации, которая всколыхнула Санторию и её разнеженных жителей, привыкших с беззаботной размеренной жизни. И хотя журналисты старались уделить внимание каждой прослойке движения, на переднем плане всегда была именно Бегони Кормик – бесспорный лидер, выражающий «волю народа», и вишенка на торте и самый желанный гость для Масс-Медиа.
Ни у кого не возникало вопросов, почему именно эта женщина стала ключевой персоной происходящих событий. Она была искусным оратором, человеком, завладевающим вниманием как магнит. Хорошо поставленная речь, складность мыслей и бархатный тембр голоса заставляли верить каждому её слову. Бегони всё держала под контролем. Казалось, у неё были ответы на любые вопросы, даже самые каверзные, будто она заранее могла предугадать, в какое русло повернёт разговор. И эти ответы магическим образом способны были удовлетворить всех – разумеется, за исключением представителей Экспериментального Корпуса.
В борьбе против ЭК Бегони преследовала свои интересы. До ухода из НИИ, в котором она проработала пятнадцать лет, она была задействована в создании синтетического препарата для лечения диабета. После первых успешных испытаний в лаборатории института, высшее руководство приняло решение продолжить исследования в Экспериментальном Корпусе и подало заявку на тестирование препарата в качестве продукта. Бегони Кормик всеми силами заверяла коллег в том, что испытывать вакцину на людях слишком рано, что необходимо продолжить работу над ней в стенах НИИ и тщательно изучить возможные побочные эффекты. Но всё было тщетно, решение было принято, а спонсоры настаивали на скорейшем запуске препарата в широкое производство, для чего был необходим сертификат ЭК. О том, что Бегони была права, стало ясно, когда во время тестирования вакцины умерла девятнадцатилетняя девушка. Произошло это по вине медицинского центра Корпуса, который не выявил у неё аллергии на одну из составляющих инъекции. Именно этот случай и стал последней каплей для Бегони, решившей, что так больше продолжаться не может.
Лицо Бегони не сходило с мониторов и новостных полос около трёх месяцев. А затем она просто исчезла. Испарилась, словно её никогда и не существовало. В одно мгновение замолчали СМИ, перестав освещать события демонстраций и маршей, стихли без своего лидера активисты, постепенно вернувшись к своей обыденной жизни. Её имя больше не задерживалось подолгу на устах санторийцев, а лицо не мелькало на интерактивных бордах города. И хотя каждый задавался одним очевидным вопросом, никто не решался раздувать шумиху вокруг её исчезновения. Все ясно понимали – конфликт «замяли», и замешаны в этом были явно не последние люди страны, а Бегони Кормик оказалась обыкновенной пешкой, которую убрали, когда она, как и всё происходившее, стали кому-то неугодны.
Об участи Бегони выдвигались самые разные версии, и у них всех был один общий знаменатель – её уже нет в живых. Вопрос об исчезновении доктора наук до сих пор оставался открытым, но ему так и не удалось вырваться за пределы комнатных разговоров.


– Ты Фобер? – незнакомый голос вырвал Бена из пучины воспоминаний, заставив повернуться в сторону звука. В метре от Лиама, сидевшего со стороны прохода, стоял темнокожий парень – тот самый новоприбывший, с которым Бен встретился взглядом несколько минут назад. Вблизи он выглядел младше, чем мог показаться издалека – не больше двадцати пяти. Худощавый, но жилистый, с дорожками косичек на остром черепе и козлиной бородкой, он с каким-то непонятным восторгом глядел на Лиама, будто не мог поверить своим глазам. Тот же в свою очередь лишь вопросительно поднял брови, из чего стало ясно, что видел он его впервые в жизни.
– Ты Лиам Фобер? – повторил незнакомец, на чьём лице вдруг растянулась глуповатая улыбка, обнажившая редкие зубы.
– Я тебя знаю? – Лиам продолжал коситься на него неузнающим взглядом.
– Офигеть, чувак…
Парень хрипло заржал и почесал борозды косичек у себя на макушке.
– Можно?.. – не дожидаясь ответа, незнакомец уселся на стул рядом с Лиамом, из-за чего тот даже немного опешил. Какое-то время новичок внимательно изучал его лицо, а убедившись, что не обознался, всё так же восторженно кивнул. – Сам Фобер! Да если б мне месяц назад кто-то сказал, что я наткнусь на тебя в Корпусе, я бы тому в рот нассал. Вот это сошлись, мать их, звёзды!
Он снова громко загоготал, а Лиам лишь продолжал непонимающе смотреть на парня – как, впрочем, и его сокамерники, которые никак не ожидали чужака за своим столом. Вот только лёгкое удивление на лице Лиама постепенно сменила некоторая настороженность.
– Ты кто вообще?
– Иззи, – предварительно вытерев о штанину робы, новичок протянул ему свою руку.
Лиам не ответил на жест, только мельком взглянул на раскрытую ладонь возле своего лица. Иззи хлопнул рукой по столу якобы в очередном приступе восхищения.
– Ну, я-то мелкая сошка, обо мне вряд ли кто слышал. А вот ты… – он указал на Лиама длинным крючковатым пальцем. – О тебе в Сантории ходят настоящие легенды. В определённых кругах.
Всё это время Иззи продолжал широко улыбаться, но почему-то эта белоснежная улыбка ничуть не излучала веселье. Бену даже показалось, что он заметил в гримасе и голосе Иззи какое-то странное злорадство. Окинув взглядом сидящих, которые с любопытством наблюдали за развернувшейся сценой, Бен встретился глазами с Нильсом. Судя по всему, он тоже почувствовал во всём этом какой-то подвох, но пока не мог понять, что именно его смущало.
– А вы хоть знаете, что сидите за одним столом с настоящим Гарри Гудини наших дней? – обратился Иззи к заключённым.
Те в ответ только смерили его безразличными взглядами, а Луис хмыкнул:
– Нет, его пиар-агента распределили в другой сектор.
– Да этот чувак может вскрыть самый мудрёный замок простой зубочисткой!
– Так вот почему их перестали выдавать в столовой, – снова вклинился Луис вполголоса.
– Интересно, кто же меня так прославил? – Лиам усмехнулся сквозь зубы, не сводя глаз с Иззи, но лицо его оставалось напряжённым. Казалось, он не верил ни единому слову своего новоиспечённого почитателя.
Иззи пожал плечами и уклончиво ответил:
– Слухами земля полнится. А вся эта история со «слезами дьявола»? Это же охереть просто! – откинув назад голову, он зааплодировал и в очередной раз громко заржал. Затем Иззи придвинулся к Лиаму вплотную и заговорщицки зашептал ему на ухо: – Об этом же до сих пор никому не известно. Ни арт-дилерам, ни лже-коллекционерам, владельцам яхт-клубов и приисков, мнящим себя экспертами в каждой чёртовой области. Ни их шлюхам в меховых шкурах, которые вешают картины за миллионы крансов над биде у себя в ванных комнатах. Пресса молчит. Поговаривают, учредители галереи на пару дней свернули выставку – якобы для реконструкции зала – и заменили «слёзы» дешёвыми рубинами. Можешь себе представить? Рубинами! И никто ничего не заметил!
С каждым словом Иззи лицо Лиама становилось всё бледнее, теперь оно и вовсе превратилось в непроницаемую маску. Его челюсти были сжаты едва не до зубного скрежета, а на виске блестела капелька пота.
– Откуда тебе всё это известно? – тихо процедил Лиам, но Бену показалось, что тот уже знал ответ на этот вопрос.
Не только он, но и все остальные успели догадаться, что происходит что-то странное, но вмешиваться в разговор никто не спешил, заключённые лишь молча обменивались недоумевающими взглядами.
– У каждого свои источники, – ухмыльнулся Иззи. – Мне просто интересно, чисто из любопытства, – куда ты дел «слёзы дьявола»? То есть, ты здесь, а они пылятся где-то в укромном месте, не видя солнечного света? Это же нечестно.
Лиам вымученно улыбнулся, и ему стоило немалых усилий удержать эту улыбку на своём лице дольше секунды.
– Так ты за этим сюда пришёл?
– Что? Нет, конечно, нет. Я здесь, чтобы передать тебе привет.
– От кого?
Иззи некоторое время буравил Лиама глумливым взглядом, будто нагоняя интригу, а затем приблизился к его уху и прошептал еле слышно:
– От Паскаля.
Услышав это имя, Лиам резко отпрянул от Иззи, насколько это было возможно, будто увидев призрак или получив пощёчину. С его приоткрытых губ слетел вздох, и кусок пластиковой вилки, которую он всё это время сжимал в руке, с треском отлетел на пол.
– Кто подослал тебя, – бесцветным голосом вымолвил Лиам.
– Нет же, нет… – разочарованно протянул Иззи и замотал головой. – Это не тот вопрос, который должен стоять на повестке дня. Ты меня что, не слушал? Сейчас нам нужно сконцентрироваться на главном вопросе. Тем более, что один из нас точно знает на него ответ. Итак, где «слёзы дьявола»?
На этих словах Иззи опустил руку под стол, и Лиам внезапно согнулся, едва не рухнув корпусом на свой поднос. Сквозь его стиснутые зубы донёсся стон, который бесследно рассеялся в общей какофонии галдежа и шума, царивших в столовой. Лицо Лиама исказилось от боли.
– Ну-ну, тише, – Иззи растянулся в едкой улыбке и оглянулся по сторонам. Убедившись, что его действия не привлекли внимания охранников, он похлопал Лиама по щеке и приобнял за плечо, закрывая собой обзор.
Жильцы 241-ой комнаты молча уставились на этих двоих, опешив от такого поворота событий. Бросив взгляд под стол, Бен увидел, что рука Иззи мёртвой хваткой сжимала пах Лиама, пальцы которого до белых костяшек вонзились в темнокожее предплечье.
– Я повторю ещё раз. Где они?
Но Лиама хватало лишь на нечленораздельные стоны и вздохи, то и дело срывавшиеся с его губ.
– Эй, эй! – первым из сидящих из ступора вышел Стеф. – Какого чёрта сейчас происходит?!
Но Иззи не обращал на него никакого внимания. Дружески потрепав Лиама по плечу, он повторил свой вопрос:
– Где они?
Под покрасневшей кожей Лиама начали перекатываться желваки, а на лбу запульсировала жилка. С большим трудом ему удалось приподняться над столом, и теперь он смотрел прямо в глаза Иззи, тяжело дыша ему в лицо через нос.
– Передай своим, что они никогда этого не узнают.
Иззи усмехнулся и, судя по ещё одному болезненному стону, сильнее сжал руку. Лиам снова склонился над подносом, но через несколько мгновений заставил себя выпрямиться.
– Ты ошибаешься. Узнают. Вопрос в том, останешься ты при этом жив или нет.
– Что ж, тогда эта информация исчезнет вместе со мной.
Иззи покачал головой:
– Мне бы очень не хотелось приближать этот момент.
– Что, мы так и будем сидеть?.. – окликнул своих сокамерников Бен, выйдя из оцепенения вслед за Стефом, который уже порывался встать из-за стола.
Заключённые неуверенно оглянулись по сторонам, всё ещё не решаясь вмешиваться, но через какое-то время Родерик поднялся и, отыскав глазами одного из сержантов охраны, указал ему на Иззи.
– Эй, брат!
Лиам продолжал тяжело дышать, исходя мелкой дрожью. Мышцы его шеи были напряжены, как натянутые струны. Он отодвинулся от Иззи насколько мог и проговорил почти шёпотом:
– Пошёл ты.
На этих словах он набрал в лёгкие воздуха и плюнул ему в лицо. Всё, что было дальше, произошло молниеносно, словно при ускоренной записи. Стеф сорвался со своего места. Лицо Иззи в одно мгновение исказилось от ярости. Выудив руку из-под стола, он впился пальцами в горло Лиама, который потерял равновесие и упал вместе с ним на спину. Стеф вовремя рванул Иззи за плечи и отбросил в сторону – при их разнице в весе это не составило для него никакого труда. Когда Иззи оказался на полу в нескольких метрах от Лиама, к нему подоспели сержанты, а спустя ещё секунду его уже трясло в конвульсиях от нервно-паралитического удара. Стеф тут же отступил и поднял вверх ладони, когда один из охранников бросил взгляд в его сторону, – будто говоря «эй, я лишь хотел помочь, и вообще, это ваша работа». Десятки заинтересованных взглядов с каждого уголка столовой были направлены в их сторону, а несколько заключённых даже обступили место событий полукругом.
Лиам лежал на боку, подтянув колени к груди, пытаясь откашляться и восстановить дыхание. Иззи к тому времени перестали бить судороги, и охранники принялись оттаскивать его бесчувственное тело к выходу из столовой. Стеф всё ещё пытался объяснить одному из них, что не имеет к инциденту никакого отношения и помещать его в карцер не за что – впрочем, сержанта его персона особо и не волновала.
Когда Лиам перестал кашлять, Бен приблизился к нему и протянул руку. Фобер поначалу хотел отмахнуться и сказать, что посторонняя помощь ему не нужна, но затем – видимо, оценив свои возможности, – позволил себе помочь. Шатаясь, Лиам поднялся на ноги. Какое-то время он стоял на месте, зажмурившись и уперевшись руками в колени. На вопросы своих сокамерников он отвечал лишь громкими вздохами. И только спустя несколько минут, придя в себя и собравшись с мыслями, он выпрямился и поплёлся к выходу из столовой, так и не произнеся ни слова.
Бен не знал почему, но как только заключённые потеряли к произошедшему интерес и начали рассаживаться по своим местам, ноги сами понесли его вслед за Лиамом.
Он нашёл его недалеко от главного входа, на одной из брусчатых дорожек, которая заворачивала в сторону парка. Лиам просто стоял там, глядя куда-то вдаль, под палящим августовским солнцем, даже не пытаясь скрыться от него в тени платанов. Бен подошёл к нему, умышленно громко шаркая ботинками, но Лиам даже не повернул головы.
– Эй, ты как?
– Лучше не бывает, – прохрипел он после небольшой паузы.
– Кто это был?
– Это тебя не касается.
– Но когда-нибудь он всё равно выйдет из карцера, и тогда…
Лиам резко обернулся и взглянул на Бена. В его глазах отражалась усталость и тревога, а пересохшие губы заметно дрожали.
– Просто оставь меня одного, хорошо?
Бен молча вздохнул, так и не решившись ему перечить. Весь внешний вид Лиама кричал о том, что ему просто физически необходимо побыть одному, перевести дух и привести в порядок свои мысли. Пытаться выведать у него что-либо сейчас было не самой лучшей идеей, и Бену стало по-настоящему неудобно за это. Когда Бен уже собирался уйти, Лиам развернулся и, прихрамывая, побрёл в сторону парка.


– Может, это будет какой-нибудь афродизиак? – размышлял Нильс, болтая ногой в воздухе.
– О-о, – разочарованно протянул Пейси. – Значит, перепадёт только Родерику?
– Очень смешно.
– А может, азиато-дизиак?
Комната наполнилась хохотом – как раз в тот момент, когда её порог переступил Лиам. С его появлением заключённые слегка притихли, а любопытные взгляды проводили его до койки – так и не дождавшись, что он будет хромать или держаться за пах. Присев на свою кровать, Лиам начал стягивать с себя футболку.
– Вы всё ещё надеетесь на тест с девушками? – ухмыльнулся Бен, нарушив молчаливую паузу.
Матео пожал плечами:
– Почему нет. Но вряд ли это будет что-то вроде виагры. Учитывая, что Фобер всё ещё значится в координирующей таблице – а значит, его пострадавший жезл не станет помехой для эксперимента.
Послышались одинокие смешки. Сам Лиам ничего не ответил, словно его это и не касалось. Натянув майку и шорты, он лёг на свою койку и потянулся за книгой на тумбочке.
– Как там медсестрички, тщательно всё обследовали? – приподнявшись на локте, Матео взглянул в сторону Лиама и многозначительно улыбнулся.
– Да, Маджери умеет работать рукой, – спокойно произнёс Лиам и перелистнул страницу.
С лица Матео тут же испарилась улыбка. От возмущения он даже не придумал, что ответить, так что просто закатил глаза и откинулся на подушку. Родерик рассмеялся.
– Не хочешь рассказать, кто это был? – прохрипел Стеф после небольшой паузы.
– Понятия не имею.
– А нам так не показалось, – подключился Пейси, который только вернулся из сортира.
Лиам был непреклонен:
– Я его впервые видел.
– А вот он, как оказалось, о тебе наслышан, – заметил Стеф. – Где ты ему успел дорогу перейти? Ты у него что-то украл?
– Нет.
– Ты ему что-то подарил? – Матео снова недвусмысленно улыбнулся.
– О каких, твою мать, «слезах дьявола» говорил этот чувак?
– Это тебя не касается, – отчеканил Лиам, не поднимая взгляда.
Стеф фыркнул и присел на своей койке:
– Вот оно чё! Может, мне надо было позволить этому мудаку придушить тебя? И что ты собираешься делать, когда этот штрих выйдет из карцера? Я за тобой в качестве телохранителя ходить не буду.
– Я тебя об этом и не просил. А если возникнет ещё желание почесать кулаки, то это вполне можно сделать и о Калеба.
– О, это вместо «спасибо»?
Стеф уже свесил ноги со своей койки, собираясь продолжить выяснение отношений, но его перебил Нильс:
– Эй, эй. Я думаю, Лиам сам вправе разобраться со своими хвостами из прошлой жизни. Как и любой из нас. Тем более, вы же не хотите прийти на тест к девочкам с фонарями под глазами и вывихнутой челюстью?
Кажется, такому аргументу удалось усмирить пыл Стефа. Раздражённо выдохнув, он покачал головой и лёг обратно на кровать.
– Я только… – подключился к разговору Луис через какое-то время. – Одного не пойму во всей этой шняге с Иззи, или как там его. Какого чёрта он решил докопаться до Фобера в столовой, на глазах у целой тучи народа и охранников?
– А у него были другие варианты? – хмыкнул Родерик. – Если бы он решился выяснять с ним отношения где-нибудь за углом, наедине, это гораздо быстрее привлекло бы внимание охраны. А так он попытался слиться с толпой и успел передать Фоберу свой «привет». Миссия выполнена. Здесь же везде камеры, от них нигде не скроешься. Даже в самом укромном месте.
Луис окинул Родерика задумчивым взглядом и собирался что-то ответить, но мгновение спустя в комнате погас свет. Раздались недовольные вздохи.
– Что, уже одиннадцать? – возмутился Матео и, судя по звукам, начал взбивать подушку.
– А я ещё думал в прачечную сгонять, – так же разочарованно добавил Луис.
– Чувак, серьёзно. У тебя что, одежды больше, чем у нас? – Родерик усмехнулся. – Под твоей кроватью дверь, ведущая в потайную гардеробную комнату?
В темноте послышались вялые смешки, после чего Матео громко зевнул и пробурчал вполголоса:
– Кто знает, может, после завтрашнего теста чистое бельё тебе больше не понадобится.


Никаких девушек на тесте не было. Не считая медсестёр, конечно. Их выборку, в которую вошли только проживающие в 241-ой комнате, отвели в одну из палат медицинского центра в центральной башне. Это было просторное светлое помещение с парой узких стеклянных стеллажей, белоснежным столом и кушетками – девять штук, как и подопытных. В палате им выдали фланелевые больничные пижамы, как обычно на экспериментах с препаратами, и велели прилечь.
Пока Матео усиленно работал кулаком, пытаясь разглядеть грудь Маджери в щёлочку её кителя, Бен не спускал взгляда с контейнера, в котором хранились капсулы с прозрачной жидкостью.
– Что это? – поинтересовался он, когда вторая медсестра, в разы уступающая Маджери в привлекательности, приблизилась к нему со шприцем.
– Снотворное, – безразлично отозвалась девушка.
– Надеюсь, оно не повлияет на нашу... мужскую силу? – Матео неуклюже проблеял в подобии смеха.
Маджери ухмыльнулась и, терпеливо мотнув головой, склонилась над его рукой. Как только игла вонзилась в вену Матео, он резко промычал и закусил губу, тут же забыв о своих жалких попытках обольщения.
– Чёрт, это оказалось больнее, чем я думал, – согнув руку в локте, он откинулся на подголовник кушетки.
– От укуса комара ты наверное сознание теряешь? – хмыкнул Стеф, и палата заполнилась хохотом.
Укол действительно оказался довольно болезненным, но кроме Матео никто не издал ни звука. Бен прижал кулак к плечу, чувствуя, как его мышцы начинают безвольно обмякать, и тело окутывает волна расслабленности.
– Как долго мы проспим? – произнёс Бен. Он всё пытался сфокусировать взгляд на медсестре, но картинка перед глазами становилась всё более размытой.
– По нашим ожиданиям примерно сутки.
– Ого… – донёсся разочарованный голос Пейси. – Завтра же… День стейков…
– А скоро эта дрянь подействует?.. – промямлил Родерик заплетающимся языком.
Это было последнее, что запомнил Бен, прежде чем провалился в небытие. Тогда он и не подозревал, что вернуться в Экспериментальный Корпус ему уже не удастся.

@темы: фанфикшн

---

Все вокруг выходят замуж, детей рожают, строят карьеру. А я что, я "Эй, Арнольд" пересматриваю, уже на третьем сезоне, ага.

* what am I doin' with my life .__. *

@темы: отпшечка, прекрасно, как рассвет, филиал ютюба, кино/сериалы/тв

---

ОПА ОПА ТИШЕ ТИШЕ [2]

Это был лишь вопрос времени

ПРИВИОСЛИ

@темы: прекрасно, как рассвет, я всё, филиал ютюба

---

rain

Местами кажется, что на этот раз харды вдохновлялись Сией, и это вдвойне хорошо

@темы: клипоспам, прекрасно, как рассвет, ear-gasm, eye-gasm

---

stranger things

Наконец-то отсмотрела странные штуки) Зря так долго откладывала просмотр, отличный сериал с не менее шикарным кастом. Ну а Эл просто любовь-любовь, иначе и быть не могло И да, я долгое время думала, что это мальчик, когда сериал только начал мелькать в ленте

@темы: филиал ютюба, кино/сериалы/тв

---

@темы: клипоспам