я фрукт, я фрукт, питательный продукт ©
Название: Dummy
Автор: GruSha
Рейтинг: R
Персонажи: Сантана, Броуди
Размер: Мини
Жанр: ангст
Статус: Закончен
Дисклеймер: Все персонажи, кроме ОМП, принадлежат Райану Мёрфи
Саммари: Сантана отсутствует, присутствуя. Собирает себя по кусочкам, словно пазл, создавая иллюзию целостности.
читать дальшеСантана отсутствует, присутствуя. Собирает себя по кусочкам, словно пазл, создавая иллюзию целостности. Отгораживает себя от всего происходящего привычными остротами, подколами, едким сарказмом в адрес своих соседей. А иногда просто исчезает, переносится куда-то далеко, зомбировано наблюдая, как закипает вода в электрическом чайнике, пока тостер не возвращает её в насущную реальность, со звонким щелчком выплюнув поджаренный хлеб. Сантана притворяется, прячется в своей скорлупе, не позволяя внутреннему урагану эмоций и мыслей снести всё на своём пути.
На второй день она прилагает титанические усилия, чтобы не выдать себя. Выкапывает из самых недр весь свой актёрский талант и старательно делает вид, будто ничего не произошло. Лишь бы не расколоться, лишь бы не рассыпаться на глазах друзей в колючее стеклянное крошево, которое потом было бы невозможно склеить во что-то цельное и прочное.
На третий Рейчел замечает уже начавший желтеть синяк на предплечье Сантаны. Изумлённо охает, хватает её за запястье, рассматривая, допытывается, кто это сделал. Лопез отмахивается и говорит, что один подвыпивший отморозок из клуба, где она танцует в клетке, распустил руки, но его тут же приструнила охрана. Вечером её ожидает очередной «семейный совет», где сёстры Олсен в сотый раз настойчиво требуют Сантану найти другую работу. Менее опасную и – конечно же – менее унизительную. Сантана даже обещает подумать над их предложением, лишь бы избавиться от прессинга, из-за которого она могла сорваться в любую секунду.
На четвёртый день Лопез натыкается в утренней газете на объявление: «Квалифицированный психолог поможет Вам справиться с личными проблемами и найти выход из безвыходных ситуаций», контактный телефон и адрес офиса вписан в аккуратную рамочку. Упускать такой шанс Сантана не решается, да и другого выхода в данном случае, по правде, не видит. Недолго думая, она берёт сотовый и вжимает в кнопки указанный номер.
– Почему ты не можешь рассказать Курту и Рейчел? – бархатный баритон Ланкастера – мужчины за сорок, слегка полноватого, но с приятными чертами лица и благородной сединой в висках – в очередной раз ласкает слух Сантаны. Он смиряет ее терпеливым взглядом сквозь призму своих стильных очков, пока девушка расхаживает вдоль книжных стеллажей. Проведя длинными ногтями по жестким корочкам изданий, Сантана достает одно из них и распахивает до жалобного треска, а затем бегло пробегается глазами по печатным строкам.
– Всегда было интересно, не бутафория ли это, – поясняет Лопез, захлопнув книгу и всунув её между своих собратьев. – И это все ваши книги? То есть, вы купили их на свои кровные? Или позаимствовали у местной библиотеки?
Губы психолога исказились в учтивой полуулыбке.
– Мои.
– Надо же. И вы их все прочитали.
– Почти все, – Ланкастер молчит какое-то время, после чего кивает в сторону одного из стеллажей, приютившегося у входа. – Верхняя полка, третья слева.
Сантана вопросительно выгибает бровь, подходит к шкафу и тянется в указанном направлении. Выудив нужный томик, вертит его в руке, рассматривая со всех сторон, и усмехается.
– Макет.
Мужчина кивает:
– Удачно заполняет пустующее пространство.
– Я знала, что где-то здесь должен быть подвох.
– Почему бы нам не вернуться к нашему разговору? – деликатно произносит Ланкастер, когда Сантана водружает лже-книгу на место.
Лопез направляет на психолога серьезный взгляд, по которому становится ясно, что сама она предпочла бы к нему не возвращаться, хоть и прекрасно понимает, что это в данном случае неизбежно. Не спеша продефилировав в сторону мужчины, Сантана опускается на диван и скрещивает ноги.
– Здесь можно курить?
– Если в этом есть такая необходимость, пожалуйста.
– Тогда угостите меня сигаретой. Из портсигара, который оттопыривает карман вашего пиджака, – говорит девушка не грубо, а с различимой просьбой в голосе.
Ланкастер опускает взгляд на свой карман, достает оттуда дорогой позолоченный портсигар с тисненым узором и, открыв, протягивает Сантане. Когда та извлекает одну из сигарет, психолог помогает ей прикурить, чиркнув перед её лицом такой же солидной зипповской зажигалкой.
Лопез затягивается и выдыхает клуб белёсого дыма, наблюдая, как тот рассеивается в вереницах хрусталя громоздкой винтажной люстры.
– Не курила с тех пор, как рассталась со своей девушкой, – хмыкает Сантана, постукивая пальцами по кожаному подлокотнику. – Знаешь, Гарольд... Я ведь могу называть тебя Гарольд?
Ланкастер как всегда вежливо разводит руки в стороны и пожимает плечами:
– Если тебе так будет удобно.
– Я ведь думала рассказать о случившемся Бриттани. Просто... Позвонить ей и выложить все на чистоту. Уже номер начинала набирать, но… Но при всей моей любви к Брит, боюсь, она была бы не в силах понять, с чем мне пришлось столкнуться. Даже близко.
Она бы внимательно слушала, и кивала, и, возможно, даже всплакнула бы. Она бы долго утешала Сантану, подбадривала односложными фразами, обнимала и сочувствующе гладила по спине. Но Бриттани ни за что не смогла бы в полной мере представить, через что ей пришлось пройти. И слава богу. Лопез не хотела нагружать Брит такой ношей.
– Вернёмся к твоим соседям, Курту и Рейчел. Почему ты не можешь им обо всём рассказать?
Сантана с горечью усмехается и нервно стряхивает пепел:
– Потому что они не поверили бы мне.
– Откуда такая уверенность?
– Я отравляла им жизнь, Гарольд, со старшей школы. Я без спроса въехала в их квартиру, нарушив идиллию этих милых сиамских близнецов. Я им навязалась, они бы с радостью от меня избавились – чего греха таить. Однажды им это почти удалось.
Ланкастер смотрит на Сантану, не сводя глаз, понимающе – как ей кажется – вздыхая и едва заметно раскачивая головой. Лопез вспоминает, что её уже давно никто не слушал так – сопереживая, погружаясь в её проблемы до основания, пытаясь осмыслить и разобраться во всём, помочь найти верное решение. С готовностью поверить. Пусть за это ей и пришлось выложить недельный оклад за работу в клубе.
– Ты должна заявить в полицию, Сантана, – неожиданно строго произносит психолог, когда та в очередной раз медленно, но верно начала исчезать. – Ты ведь понимаешь, что это не шутки?
– И что тогда? Никому легче от этого не станет. Мне так уж точно. Не хочу стать предметом обсуждений и сплетен. Не хочу, чтобы меня впоследствии жалели, утешали, делали какие-либо поблажки. В своё время мне пришлось пройти через этот период, и, скажу честно, нет в нём ничего хорошего, – Лопез делает новую затяжку и резко выдыхает. – Не позволю снова считать себя жертвой, хватило одного раза.
– Дело вовсе не в «жертвенности». Ты хочешь, чтобы этот человек получил по заслугам?
Сантана поднимает на Ланкастера свои чернильно-чёрные глаза и долго взирает исподлобья.
– Больше всего на свете, – затем качает головой и добавляет чуть тише: – Но не таким путём.
Девушка тушит о дно пепельницы тлеющий фильтр сигареты и, откинувшись на спинку дивана, массирует пальцем висок.
– Знаешь, Гарольд, иногда я думаю, что это я во всём виновата. Так ведь оно и есть по сути. Видимо, я действительно заслужила это за все мои предыдущие грехи, за то, как обращалась с родными мне людьми, как вытирала о них ноги.
– Ты слишком строга к себе, Сантана.
– Я строга к окружающим. Себя я воспринимаю объективно. Я заслужила это – «доигралась» – как он зло выплюнул мне тогда на ухо.
Психолог слегка наклоняет корпус в сторону Лопез и твёрдо чеканит:
– В случившемся нет и не может быть твоей вины. Не пытайся переложить её на свои плечи.
Сантана отводит взгляд, впиваясь ногтями в бордовую кожу дивана. В её голове вдруг начинают мелькать свежие воспоминания, от которых она с удовольствием предпочла бы избавиться, если бы те не впечатались в её мозг намертво.
Она не слышит его, одной рукой придерживая в районе декольте махровое полотенце, а другой разгребая нижнее бельё в ящике комода. Она не слышит его, пока под ногами не скрипит одна из половиц, что заставляет девушку вздрогнуть от неожиданности и резко обернуться.
Он приближается, плавно, но стремительно. Подплывает к Сантане, скользя по ней холодным и при этом плотоядным взглядом, скалится в многозначительной ухмылке. Лопез хмурится и убирает со лба пряди мокрых волос, чувствуя, как по позвонкам почему-то пробегает неприятный холодок.
– Какого чёрта, что ты здесь делаешь?!
– Не рада меня видеть?
Он подходит к Сантане почти вплотную, протягивает руку и приподнимает указательным пальцем край полотенца в районе её правого бедра. Девушка незамедлительно отталкивает его ударом в плечо и отступает, однако тут же натыкается на выдвинутый ящик комода. Внезапно возникшее отсутствие личного пространства разжигает в ней искру паники.
– Убери от меня свои грязные лапы, манекен! – голос Лопез предательски дрожит, хотя она всеми силами старается звучать убедительно.
Но услышанное его, судя по всему, совсем не убеждает, поскольку он вновь растягивает губы в едкой улыбке и сокращает последнее расстояние между ними.
– Ты совсем спятил? – выпаливает Сантана и, замахнувшись, отвешивает ему звонкую пощёчину. – Что ты себе позволяешь?
Он прикладывает ладонь к лицу и смотрит на девушку в упор. Прежняя язвительность во взгляде сменяется гневным огоньком, постепенно сжигающим серо-голубую радужку. Сердце Лопез начинает учащённо стучать по рёбрам. Никогда в жизни она ещё не чувствовала себя такой уязвимой и беспомощной.
– Это что ты себе позволяешь?!
Далее всё происходит молниеносно. Он резко срывает с неё полотенце, так, что Сантана, покачнувшись, почти теряет равновесие. Хватает её и с силой толкает в спину, заставив упасть на кровать, после чего наваливается сверху, пригвоздив к матрасу и сделав затруднительным каждый новый вздох. Сантана едва успевает вскрикнуть, как он зажимает её рот рукой и подминает под себя, принимаясь тереться о её ещё влажные ягодицы. От него пахнет потом и чужими женскими духами, приторными до тошноты – Лопез чудом удаётся сдержать рвотные рефлексы. Металлическая пряжка больно царапает ей поясницу, когда он торопливо расстёгивает ремень и спускает свои джинсы. Она брыкается, мычит, извивается, полосуя его шею следами от ногтей, но он только сильнее вдавливает её в кровать, упираясь локтём в позвоночник. Новый возглас, отчаянно вырвавшийся из груди, рассеивается в его пальцах, когда он вторгается в тело девушки одним грубым рывком, до самого основания. Его руки везде – лапают, сминают, оставляют синяки на смуглой коже. Впиваются, сжимают соски так, что перед глазами плывут тёмные круги, тонущие в мутной пелене горячих слёз. Хриплый шёпот – «дорасследовалась, мисс Марпл» – вплетается в слух Сантаны туманным эхом, словно весь этот ужас происходит с ней не наяву, а в каком-то больном лихорадочном сне – хотелось бы ей, чтобы это была правда. Но ощущения и боль слишком реальные, чтобы в них усомниться. Он продолжает вдалбливаться в неё с остервенением, неистово, «выбивая всё дурь» – как он в очередной раз самодовольно цедит ей на ухо. Наматывает на кулак её иссиня-чёрные волосы, тянет на себя, заставляя приподнять голову, оставляет на шее липкие засосы и прикусывает кожу. Сантана больше не кричит – а смысл? – лишь глухо стонет и всхлипывает в такт новым толчкам, сжимая в руках мятую простынь и сглатывая сухой ком в горле. Обещая себе, что однажды он обязательно за всё заплатит.
Сантана раздражённо смахивает скатившуюся по щеке слезу костяшкой пальца и направляет усталый взгляд на Ланкастера.
– Я ведь не за себя беспокоюсь, мне и до случившегося приходилось преодолевать трудности – засранка-судьба щедра ко мне в этом плане, ничего не скажешь. После случившегося у меня, должно быть, и вовсе выработается к ним иммунитет. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, так ведь говорят, Гарольд?
Лопез тихо усмехается, а психолог лишь протяжно вздыхает, прислоняясь к спинке кресла.
– Я просто не хочу, чтобы эта падаль портила жизнь моей подруге, – проговаривает девушка сквозь зубы, непроизвольно сжав кулаки до побелевших костяшек пальцев. – Броуди – сраная ничтожная фальшивка, подобно макету на полке твоего книжного шкафа. Безупречный снаружи и полый внутри. Заполняющий пустующее пространство в сердце Рейчел. Место, которое предназначено лишь одному человеку – Финну. Пусть между ними в какой-то момент и пролегла трещина, но я знаю, что она любила и будет любить его, что бы ни случилось. И я не позволю подонкам вроде Вестона помочь ей в этом усомниться.
Сантана замолкает на некоторое время, расправляя выглаженные складки на своём сарафане, после чего поднимает глаза на Ланкастера и, хлопнув себя по коленам, поднимается с дивана.
– Что ж, Гарольд, спасибо тебе, что выслушал – мне правда нужно было кому-нибудь выговориться. Ты славный парень и всё такое, но я действительно не представляю, чем ты можешь помочь мне в данной ситуации, – замявшись на мгновение, она подходит к мужчине и протягивает в его сторону руку. – Разве что угостить ещё одной сигаретой.
Психолог вновь послушно достаёт из кармана свой портсигар, однако не спешит последовать просьбе Лопез, постукивая его позолоченным ребром по основанию ладони. Ланкастер внимательно изучает лицо девушки, которая старается выглядеть невозмутимо, после чего произносит вкрадчиво – пытаясь до неё достучаться:
– Сантана, послушай моего совета – подумай ещё раз над всем как следует, и прими верное решение. Сейчас всё зависит только от тебя. Твоя судьба, судьба твоей подруги и того, кто так мерзко с тобой обошёлся.
Лопез продолжает молча вглядываться в глаза Ланкастера, пока тот, открыв створки портсигара, не позволяет ей вытянуть одну из сигарет. Прикурив, она бросает на него ещё один беглый взгляд, затем кивает и уверенно направляется к двери.
Громко цокая каблуками по лестнице и орошая перила пепельной пылью, Сантана понимает, что приняла решение, отступать от которого на этот раз не намерена. Собственными ли силами, либо не без помощи Гарольда – это уже не важно. Важно то, что сегодня вечером она исполнит своё обещание и избавит себя и своих друзей от этого жалкого куска пластика.
Автор: GruSha
Рейтинг: R
Персонажи: Сантана, Броуди
Размер: Мини
Жанр: ангст
Статус: Закончен
Дисклеймер: Все персонажи, кроме ОМП, принадлежат Райану Мёрфи
Саммари: Сантана отсутствует, присутствуя. Собирает себя по кусочкам, словно пазл, создавая иллюзию целостности.
читать дальшеСантана отсутствует, присутствуя. Собирает себя по кусочкам, словно пазл, создавая иллюзию целостности. Отгораживает себя от всего происходящего привычными остротами, подколами, едким сарказмом в адрес своих соседей. А иногда просто исчезает, переносится куда-то далеко, зомбировано наблюдая, как закипает вода в электрическом чайнике, пока тостер не возвращает её в насущную реальность, со звонким щелчком выплюнув поджаренный хлеб. Сантана притворяется, прячется в своей скорлупе, не позволяя внутреннему урагану эмоций и мыслей снести всё на своём пути.
На второй день она прилагает титанические усилия, чтобы не выдать себя. Выкапывает из самых недр весь свой актёрский талант и старательно делает вид, будто ничего не произошло. Лишь бы не расколоться, лишь бы не рассыпаться на глазах друзей в колючее стеклянное крошево, которое потом было бы невозможно склеить во что-то цельное и прочное.
На третий Рейчел замечает уже начавший желтеть синяк на предплечье Сантаны. Изумлённо охает, хватает её за запястье, рассматривая, допытывается, кто это сделал. Лопез отмахивается и говорит, что один подвыпивший отморозок из клуба, где она танцует в клетке, распустил руки, но его тут же приструнила охрана. Вечером её ожидает очередной «семейный совет», где сёстры Олсен в сотый раз настойчиво требуют Сантану найти другую работу. Менее опасную и – конечно же – менее унизительную. Сантана даже обещает подумать над их предложением, лишь бы избавиться от прессинга, из-за которого она могла сорваться в любую секунду.
На четвёртый день Лопез натыкается в утренней газете на объявление: «Квалифицированный психолог поможет Вам справиться с личными проблемами и найти выход из безвыходных ситуаций», контактный телефон и адрес офиса вписан в аккуратную рамочку. Упускать такой шанс Сантана не решается, да и другого выхода в данном случае, по правде, не видит. Недолго думая, она берёт сотовый и вжимает в кнопки указанный номер.
***
– Почему ты не можешь рассказать Курту и Рейчел? – бархатный баритон Ланкастера – мужчины за сорок, слегка полноватого, но с приятными чертами лица и благородной сединой в висках – в очередной раз ласкает слух Сантаны. Он смиряет ее терпеливым взглядом сквозь призму своих стильных очков, пока девушка расхаживает вдоль книжных стеллажей. Проведя длинными ногтями по жестким корочкам изданий, Сантана достает одно из них и распахивает до жалобного треска, а затем бегло пробегается глазами по печатным строкам.
– Всегда было интересно, не бутафория ли это, – поясняет Лопез, захлопнув книгу и всунув её между своих собратьев. – И это все ваши книги? То есть, вы купили их на свои кровные? Или позаимствовали у местной библиотеки?
Губы психолога исказились в учтивой полуулыбке.
– Мои.
– Надо же. И вы их все прочитали.
– Почти все, – Ланкастер молчит какое-то время, после чего кивает в сторону одного из стеллажей, приютившегося у входа. – Верхняя полка, третья слева.
Сантана вопросительно выгибает бровь, подходит к шкафу и тянется в указанном направлении. Выудив нужный томик, вертит его в руке, рассматривая со всех сторон, и усмехается.
– Макет.
Мужчина кивает:
– Удачно заполняет пустующее пространство.
– Я знала, что где-то здесь должен быть подвох.
– Почему бы нам не вернуться к нашему разговору? – деликатно произносит Ланкастер, когда Сантана водружает лже-книгу на место.
Лопез направляет на психолога серьезный взгляд, по которому становится ясно, что сама она предпочла бы к нему не возвращаться, хоть и прекрасно понимает, что это в данном случае неизбежно. Не спеша продефилировав в сторону мужчины, Сантана опускается на диван и скрещивает ноги.
– Здесь можно курить?
– Если в этом есть такая необходимость, пожалуйста.
– Тогда угостите меня сигаретой. Из портсигара, который оттопыривает карман вашего пиджака, – говорит девушка не грубо, а с различимой просьбой в голосе.
Ланкастер опускает взгляд на свой карман, достает оттуда дорогой позолоченный портсигар с тисненым узором и, открыв, протягивает Сантане. Когда та извлекает одну из сигарет, психолог помогает ей прикурить, чиркнув перед её лицом такой же солидной зипповской зажигалкой.
Лопез затягивается и выдыхает клуб белёсого дыма, наблюдая, как тот рассеивается в вереницах хрусталя громоздкой винтажной люстры.
– Не курила с тех пор, как рассталась со своей девушкой, – хмыкает Сантана, постукивая пальцами по кожаному подлокотнику. – Знаешь, Гарольд... Я ведь могу называть тебя Гарольд?
Ланкастер как всегда вежливо разводит руки в стороны и пожимает плечами:
– Если тебе так будет удобно.
– Я ведь думала рассказать о случившемся Бриттани. Просто... Позвонить ей и выложить все на чистоту. Уже номер начинала набирать, но… Но при всей моей любви к Брит, боюсь, она была бы не в силах понять, с чем мне пришлось столкнуться. Даже близко.
Она бы внимательно слушала, и кивала, и, возможно, даже всплакнула бы. Она бы долго утешала Сантану, подбадривала односложными фразами, обнимала и сочувствующе гладила по спине. Но Бриттани ни за что не смогла бы в полной мере представить, через что ей пришлось пройти. И слава богу. Лопез не хотела нагружать Брит такой ношей.
– Вернёмся к твоим соседям, Курту и Рейчел. Почему ты не можешь им обо всём рассказать?
Сантана с горечью усмехается и нервно стряхивает пепел:
– Потому что они не поверили бы мне.
– Откуда такая уверенность?
– Я отравляла им жизнь, Гарольд, со старшей школы. Я без спроса въехала в их квартиру, нарушив идиллию этих милых сиамских близнецов. Я им навязалась, они бы с радостью от меня избавились – чего греха таить. Однажды им это почти удалось.
Ланкастер смотрит на Сантану, не сводя глаз, понимающе – как ей кажется – вздыхая и едва заметно раскачивая головой. Лопез вспоминает, что её уже давно никто не слушал так – сопереживая, погружаясь в её проблемы до основания, пытаясь осмыслить и разобраться во всём, помочь найти верное решение. С готовностью поверить. Пусть за это ей и пришлось выложить недельный оклад за работу в клубе.
– Ты должна заявить в полицию, Сантана, – неожиданно строго произносит психолог, когда та в очередной раз медленно, но верно начала исчезать. – Ты ведь понимаешь, что это не шутки?
– И что тогда? Никому легче от этого не станет. Мне так уж точно. Не хочу стать предметом обсуждений и сплетен. Не хочу, чтобы меня впоследствии жалели, утешали, делали какие-либо поблажки. В своё время мне пришлось пройти через этот период, и, скажу честно, нет в нём ничего хорошего, – Лопез делает новую затяжку и резко выдыхает. – Не позволю снова считать себя жертвой, хватило одного раза.
– Дело вовсе не в «жертвенности». Ты хочешь, чтобы этот человек получил по заслугам?
Сантана поднимает на Ланкастера свои чернильно-чёрные глаза и долго взирает исподлобья.
– Больше всего на свете, – затем качает головой и добавляет чуть тише: – Но не таким путём.
Девушка тушит о дно пепельницы тлеющий фильтр сигареты и, откинувшись на спинку дивана, массирует пальцем висок.
– Знаешь, Гарольд, иногда я думаю, что это я во всём виновата. Так ведь оно и есть по сути. Видимо, я действительно заслужила это за все мои предыдущие грехи, за то, как обращалась с родными мне людьми, как вытирала о них ноги.
– Ты слишком строга к себе, Сантана.
– Я строга к окружающим. Себя я воспринимаю объективно. Я заслужила это – «доигралась» – как он зло выплюнул мне тогда на ухо.
Психолог слегка наклоняет корпус в сторону Лопез и твёрдо чеканит:
– В случившемся нет и не может быть твоей вины. Не пытайся переложить её на свои плечи.
Сантана отводит взгляд, впиваясь ногтями в бордовую кожу дивана. В её голове вдруг начинают мелькать свежие воспоминания, от которых она с удовольствием предпочла бы избавиться, если бы те не впечатались в её мозг намертво.
***
Она не слышит его, одной рукой придерживая в районе декольте махровое полотенце, а другой разгребая нижнее бельё в ящике комода. Она не слышит его, пока под ногами не скрипит одна из половиц, что заставляет девушку вздрогнуть от неожиданности и резко обернуться.
Он приближается, плавно, но стремительно. Подплывает к Сантане, скользя по ней холодным и при этом плотоядным взглядом, скалится в многозначительной ухмылке. Лопез хмурится и убирает со лба пряди мокрых волос, чувствуя, как по позвонкам почему-то пробегает неприятный холодок.
– Какого чёрта, что ты здесь делаешь?!
– Не рада меня видеть?
Он подходит к Сантане почти вплотную, протягивает руку и приподнимает указательным пальцем край полотенца в районе её правого бедра. Девушка незамедлительно отталкивает его ударом в плечо и отступает, однако тут же натыкается на выдвинутый ящик комода. Внезапно возникшее отсутствие личного пространства разжигает в ней искру паники.
– Убери от меня свои грязные лапы, манекен! – голос Лопез предательски дрожит, хотя она всеми силами старается звучать убедительно.
Но услышанное его, судя по всему, совсем не убеждает, поскольку он вновь растягивает губы в едкой улыбке и сокращает последнее расстояние между ними.
– Ты совсем спятил? – выпаливает Сантана и, замахнувшись, отвешивает ему звонкую пощёчину. – Что ты себе позволяешь?
Он прикладывает ладонь к лицу и смотрит на девушку в упор. Прежняя язвительность во взгляде сменяется гневным огоньком, постепенно сжигающим серо-голубую радужку. Сердце Лопез начинает учащённо стучать по рёбрам. Никогда в жизни она ещё не чувствовала себя такой уязвимой и беспомощной.
– Это что ты себе позволяешь?!
Далее всё происходит молниеносно. Он резко срывает с неё полотенце, так, что Сантана, покачнувшись, почти теряет равновесие. Хватает её и с силой толкает в спину, заставив упасть на кровать, после чего наваливается сверху, пригвоздив к матрасу и сделав затруднительным каждый новый вздох. Сантана едва успевает вскрикнуть, как он зажимает её рот рукой и подминает под себя, принимаясь тереться о её ещё влажные ягодицы. От него пахнет потом и чужими женскими духами, приторными до тошноты – Лопез чудом удаётся сдержать рвотные рефлексы. Металлическая пряжка больно царапает ей поясницу, когда он торопливо расстёгивает ремень и спускает свои джинсы. Она брыкается, мычит, извивается, полосуя его шею следами от ногтей, но он только сильнее вдавливает её в кровать, упираясь локтём в позвоночник. Новый возглас, отчаянно вырвавшийся из груди, рассеивается в его пальцах, когда он вторгается в тело девушки одним грубым рывком, до самого основания. Его руки везде – лапают, сминают, оставляют синяки на смуглой коже. Впиваются, сжимают соски так, что перед глазами плывут тёмные круги, тонущие в мутной пелене горячих слёз. Хриплый шёпот – «дорасследовалась, мисс Марпл» – вплетается в слух Сантаны туманным эхом, словно весь этот ужас происходит с ней не наяву, а в каком-то больном лихорадочном сне – хотелось бы ей, чтобы это была правда. Но ощущения и боль слишком реальные, чтобы в них усомниться. Он продолжает вдалбливаться в неё с остервенением, неистово, «выбивая всё дурь» – как он в очередной раз самодовольно цедит ей на ухо. Наматывает на кулак её иссиня-чёрные волосы, тянет на себя, заставляя приподнять голову, оставляет на шее липкие засосы и прикусывает кожу. Сантана больше не кричит – а смысл? – лишь глухо стонет и всхлипывает в такт новым толчкам, сжимая в руках мятую простынь и сглатывая сухой ком в горле. Обещая себе, что однажды он обязательно за всё заплатит.
***
Сантана раздражённо смахивает скатившуюся по щеке слезу костяшкой пальца и направляет усталый взгляд на Ланкастера.
– Я ведь не за себя беспокоюсь, мне и до случившегося приходилось преодолевать трудности – засранка-судьба щедра ко мне в этом плане, ничего не скажешь. После случившегося у меня, должно быть, и вовсе выработается к ним иммунитет. То, что нас не убивает, делает нас сильнее, так ведь говорят, Гарольд?
Лопез тихо усмехается, а психолог лишь протяжно вздыхает, прислоняясь к спинке кресла.
– Я просто не хочу, чтобы эта падаль портила жизнь моей подруге, – проговаривает девушка сквозь зубы, непроизвольно сжав кулаки до побелевших костяшек пальцев. – Броуди – сраная ничтожная фальшивка, подобно макету на полке твоего книжного шкафа. Безупречный снаружи и полый внутри. Заполняющий пустующее пространство в сердце Рейчел. Место, которое предназначено лишь одному человеку – Финну. Пусть между ними в какой-то момент и пролегла трещина, но я знаю, что она любила и будет любить его, что бы ни случилось. И я не позволю подонкам вроде Вестона помочь ей в этом усомниться.
Сантана замолкает на некоторое время, расправляя выглаженные складки на своём сарафане, после чего поднимает глаза на Ланкастера и, хлопнув себя по коленам, поднимается с дивана.
– Что ж, Гарольд, спасибо тебе, что выслушал – мне правда нужно было кому-нибудь выговориться. Ты славный парень и всё такое, но я действительно не представляю, чем ты можешь помочь мне в данной ситуации, – замявшись на мгновение, она подходит к мужчине и протягивает в его сторону руку. – Разве что угостить ещё одной сигаретой.
Психолог вновь послушно достаёт из кармана свой портсигар, однако не спешит последовать просьбе Лопез, постукивая его позолоченным ребром по основанию ладони. Ланкастер внимательно изучает лицо девушки, которая старается выглядеть невозмутимо, после чего произносит вкрадчиво – пытаясь до неё достучаться:
– Сантана, послушай моего совета – подумай ещё раз над всем как следует, и прими верное решение. Сейчас всё зависит только от тебя. Твоя судьба, судьба твоей подруги и того, кто так мерзко с тобой обошёлся.
Лопез продолжает молча вглядываться в глаза Ланкастера, пока тот, открыв створки портсигара, не позволяет ей вытянуть одну из сигарет. Прикурив, она бросает на него ещё один беглый взгляд, затем кивает и уверенно направляется к двери.
Громко цокая каблуками по лестнице и орошая перила пепельной пылью, Сантана понимает, что приняла решение, отступать от которого на этот раз не намерена. Собственными ли силами, либо не без помощи Гарольда – это уже не важно. Важно то, что сегодня вечером она исполнит своё обещание и избавит себя и своих друзей от этого жалкого куска пластика.
-
-
07.09.2013 в 18:14Не то чтобы я могла поверить в такого Броуди, но почему-то в данном тексте это совсем не смущает, потому что просто верится от первой до последней буквы.
-
-
07.09.2013 в 18:58Мы вам всегда рады
Не то чтобы я могла поверить в такого Броуди
У меня, кстати, аналогичные мысли насчёт этого Броуди. Абсолютно согласна, в каноне он вряд ли поступил бы подобным образом, но как-то... решила рискнуть, в общем.
в данном тексте это совсем не смущает, потому что просто верится от первой до последней буквы.
Как же радостно, что верится, это самое главное) Спасибище
-
-
07.09.2013 в 19:39-
-
07.09.2013 в 20:19Она брыкается, мычит, извивается, полосуя его шею следами от ногтей, но он только сильнее вдавливает её в кровать, упираясь локтём в позвоночник.
У всего фаберри-чатике после этой фразы сразу началась практическая проверка.
Сразу как-то захотелось фик с тройничком Броди/Рейчел/Сантана, и чатик заорал: "Фууууу. Ты можешь еще что-нибудь более извращенное придумать?"
-
-
07.09.2013 в 20:46И ещё раз убеждаюсь, что сколько людей - столько и мнений) Кому-то поверилось, кому-то нет. Как сказала бы Малышева, это норма
Я понимаю, что он у меня частично ООС-ный, но, с другой стороны, мы не можем быть до конца уверены, как персонаж поступил бы в тех или иных ситуациях. Ну да ладно, нэвэмайнд.
И он мне не понравился по двум причинам: противный до чертиков насильник и непохож на себя самого.
Что ж, печально, что тут ещё скажешь) Но какой есть. Хотя при написании и не задумывалось, чтобы он кому-либо пришёлся по душе при таких-то обстоятельствах.
Но мне понравилась сильная независимая и одновременно зависящая от чужой болтовни Сантана. Мне понравилось то, какими защитническими были ее рефлексы по поводу Рейчел.
Рада, что понравилась.
У всего фаберри-чатике после этой фразы сразу началась практическая проверка.
И что показал краш-тест?)
Сразу как-то захотелось фик с тройничком Броди/Рейчел/Сантана
Ну так вперёд