Название: Бог любит троицу
Автор: Gru.Sha
Бета: Богиня лени
Рейтинг: R
Персонажи: Сэм Эванс, Сантана Лопез, Ноа Пакерман
Размер: Миди (?)
Жанр: юмор, гет, экшн, романтика, POV, AU
Статус: В процессе
Дисклеймер: Все персонажи и права на них принадлежат Райану Мёрфи
Саммари: Эта троица знает толк в авантюрах. Встретившись через семь лет, бывшие друзья решают покончить со старой жизнью и начать новую. Не совсем законную.
Размещение: С разрешения
От автора: Вторая часть фанфика является работой из марафона (слегка модифицированной). Решила написать предысторию и по возможности (и наличии идей) буду добавлять новые главы.
Предупреждения: Сэм, скорее всего, очень ООС-ный. Даже не скорее всего, а точно. По крайней мере, на того персонажа, которого мы можем наблюдать в сериале сейчас, он точно не похож. Ну а сам рассказ по-прежнему является для меня экспериментом, поэтому сюжет, возможно, слегка наивен для подобного жанра.
Часть 1 – Кукольник
Кукольник
Толкнув стеклянную дверь бара «У Стенли», где я последние месяцы проводил едва ли не каждый вечер, я прошёл внутрь и тут же окунулся в пучину дыма дешёвых сигарет. Мои ноги словно на автопилоте понесли меня к барной стойке, за которой я опрокидывал в себя десятки стопок коньяка каждый раз, когда возвращался сюда после тяжёлого рабочего дня, раздражённый и выжатый, как губка. Вот только теперь мне не нужно было волноваться о том, что на следующий день придётся рано вставать на работу, что похмелье будет мучить меня всё утро, пока я буду тащить свою задницу в офис, а после выслушивать нескончаемые нарекания босса. Теперь я мог по-настоящему расслабиться, выпить больше, задержаться хоть до самого закрытия, поскольку ни на какую работу спешить мне уже не нужно было.
Опустившись на один из стульев рядом с брюнеткой, кажется, заснувшей на своих скрещенных руках, я подозвал Шона, знакомого бармена, с которым часто перекидывался парой слов.
– Как всегда? – ухмыльнулся парень, протирая бокал.
– Причём трижды.
– Всё так плохо?
Я хмыкнул.
– Зависит от того, с какой стороны посмотреть… Плохая новость – меня уволили с работы. Хорошая – теперь мне не придётся выслушивать зубной скрежет этого засранца по имени Генри Марвелл и протирать лицо от его слюны после каждого нового замечания в свой адрес.
– Тогда ты прав, это нужно отметить, – кивнул Шон и, поставив передо мной пустую рюмку, наполнил её янтарной жидкостью.
Брюнетка, по-видимому учуяв запах алкоголя, вытянула вверх указательный палец. В остальном же её положение не изменилось.
– Эй, гарсон, и мне повтори…
Услышав голос незнакомки, по непонятной причине по моей спине пробежалась волна мурашек. Он показался мне до боли знакомым, вот только я не понимал, откуда мог его знать. Пока краем глаза не заметил татуировку со словом «Fighter» на тонком оливковом запястье.
– Сантана?.. – осторожно произнёс я, наклоняясь ближе.
Девушка медленно подняла голову и, убрав с лица волосы, окинула меня мутным взглядом. А я тем временем убедился, что не ошибся в своих догадках.
– Эванс? Ты что ли?
– Именно, – ответил я с нелепой улыбкой на губах, до сих пор не в силах поверить, что спустя семь лет после окончания школы мы встретились в этой забегаловке, пожёванные жизнью и суровыми буднями.
Лопез ещё долго с недоверием сканировала меня своими бездонными чёрными глазами, после чего выпрямилась и хлопнула рукой по столешнице.
– За это точно нужно выпить. Гарсон!..
Когда перед старой знакомой оказалась рюмка чего-то спиртного, мы чокнулись и без лишних слов опустошили содержимое своих стопок.
– Так какими судьбами в Бруклине, а, Рыбий Ротик? – поинтересовалась девушка, скривившись от кислоты лимона, которым закусила напиток.
Я засмеялся.
– Помнишь ещё…
– Никогда и не забывала, – одарила меня хитрой полуулыбкой Сантана и небрежно погладила по щеке.
– Похоже, то же самое я могу спросить и у тебя. Насчёт Бруклина.
– О, прошу, давай опустим подробности слезливой истории о том, как я отправилась в Нью-Йорк в поисках лучшей жизни, а та в свою очередь встретила меня сочным пенделем.
– Как скажешь… – пожал плечами я, ослабляя узел галстука.
– У тебя, насколько я успела заметить, тоже всё не так гладко? С работы турнули?
– К сожалению или к счастью, да
– Беда… – сочувственно протянула Лопез и потянулась за своей сумочкой, висевшей на спинке стула.
В этот момент я случайно заметил на её шее тёмную отметину размером с монету в пятьдесят центов. Я не успел понять, был это синяк или засос, а может и вовсе что-то третье, но в груди почему-то тут же защемила тревога, предчувствие чего-то отнюдь не хорошего.
– Кто это сделал? – нахмурился я и осторожно перекинул через плечо волосы девушки.
Сантана поначалу пристально заглянула мне в глаза. Взглядом, излучающим страх и предупреждение, просьбу не лезть не в своё дело. А затем отмахнулась и продолжила рыться в сумочке.
– Говнюк один. Не бери в голову.
– А если поподробнее?.. – я не собирался отступать, пока не узнаю правду. Шестое чувство подсказывало мне, что я обязан это сделать.
– Я же сказала, забей, – на этот раз твёрдо ответила Лопез и открыла пудреницу.
Попытавшись заставить её выслушать меня, я взял её за запястье, однако она сию секунду одёрнула руку, как мне показалось, чересчур резко для такого безобидного прикосновения. Данный поступок насторожил меня ещё больше.
– Эй, Сан… Ты можешь мне рассказать.
Девушка какое-то время молча разглядывала в зеркальце своё отражение, но вскоре, не выдержав, с горечью вздохнула и устало прикрыла веки.
– Это всё Ларри.
– Что за Ларри? – я придвинулся ближе и замер перед Сантаной в ожидании.
– Я снимаю у него комнату, и… – ещё один глубокий вздох. – В общем, с работой мне последние месяцы не везло. Ни на одном месте мне не удавалось продержаться дольше недели, словно злой рок какой-то. Из кафе, где мне приходилось вкалывать официанткой, меня увольняли через пару дней. Видите ли, я не достаточно любезна с посетителями. Разве я не умею быть любезной, скажи мне?! – в сердцах выпалила Лопез, вопросительно глядя на меня. Но я решил воздержаться от ответа. – Я раздавала рекламные листовки в жуткий мороз на грязных улицах Вильямсбурга. Фотографировалась с сопливыми детишками в душном костюме Минни Маус, пока чуть не придушила одного из них. Выгуливала собак, специальным совочком и веником подбирая за ними их маленькие вонючие крендельки. И за всё это я получала копейки, которых едва хватало на пропитание! Что уж говорить о ренте.
Вновь подозвав к себе Шона, Сантана заказала ещё стопку водки и, не мешкая, опрокинула её в себя.
– Я задолжала ему за три месяца. Три месяца, ты представляешь?
– И он до сих пор не выставил тебя за дверь? – на какое-то мгновение я даже подумал, что это хорошая новость, пока не вспомнил, кто именно оставил ту отметину на шее Сантаны. И пока она не посмотрела на меня с невероятной тоской и отчасти стыдом.
– Последнее время… Он стал позволять себе распускать свои грязные руки. И с каждым разом дело заходит всё дальше, – по окончании фразы Лопез передёрнуло, видимо, от нахлынувших воспоминаний. Она закусила долькой лимона и прикрыла рот ладонью, снова скривившись либо от фрукта, либо всё ещё от вспыхнувших в голове картинок и ощущений. Мои кулаки в это время сжались до белых костяшек пальцев.
– Почему ты просто не уйдёшь от него? – тихо выдавил я, хотя и догадывался, каков последует ответ.
– Куда? К тому же, он не отпустит меня, пока я не верну ему долг. У этого ублюдка мои документы.
– Родители?..
– Мама, а тем более бабуля, уверены, что я сейчас вовсю кручусь в шоу-бизнесе, работаю на студии звукозаписи и пою на бэк-вокале у самой Мерайи Кэрри, – печально усмехнулась Сантана. – Не могу подорвать их веру в себя, это даже не обсуждается.
Я безысходно покачал головой и потёр виски. Мне бы очень хотелось помочь подруге, но большую часть заработанных денег я отправлял матери, которая после смерти отца пропадала на двух работах, чтобы платить за обучение брата и сестры. А учитывая моё увольнение, я мог смело предположить, что и мне в скором времени придётся несладко.
– Кукольник хренов, – прошипела девушка, комкая в руке салфетку.
– Кукольник?..
– Этот идиот коллекционирует кукол. Нины фон Румпель или Ремпель… В общем, какой-то известной фрау, по чьим фарфоровым уродцам сейчас весь мир с ума сходит. А главное, был бы повод. Ты бы видел этих головастиков: зенки огромные, губки бантиком, просто срань господня. Так вот, наш грязный Ларри скупает их, словно обезумевший фанатик, спускает на них сотни баксов и потом буквально пылинки сдувает с кружевных оборок их платьев. Боюсь представить, что бы со мной было, чихни я рядом с его сокровищем.
– То есть эти куклы довольно дорогие? – уточнил я.
– Однажды я случайно нашла на кухне чек за одну из них. Знаешь, сколько этот уникум за неё отвалил? Полторы штуки долларов! – Сантана покрутила пальцем у виска.
– И много их у него?
– Восемнадцать!
Мои брови сами собой поползли вверх от удивления.
– И правда, уникум. Только откуда у него деньги, да ещё и в таком количестве? Он подпольно торгует детскими стволовыми клетками?
– Ларри держит антикварную лавку, которая пользуется неплохим успехом. К тому же, не так давно у него умерла тётушка, оставив нерадивому племяннику нехилое наследство.
– Если он настолько обеспечен, зачем ему сдавать комнату в своей квартире?
Лопез громко фыркнула.
– Пойми ты наконец, у этого недоумка в черепушке вместо серого вещества жёлтое! Даже не пытайся познать его философию. Возможно, он делает это из-за банальной скуки, или ему просто одиноко в своей халупе с восемнадцатью кусками фарфора и престарелым какаду Кенни. Которого он, кстати, научил говорить «Сантана – шлюха». История об этом умалчивает.
Я и не заметил, как в моей голове постепенно стала зарождаться идея, которая с каждой секундой начинала казаться всё менее абсурдной и всё более реальной.
– И он, должно быть, хранит этих кукол под семью замками?
Она вновь усмехнулась.
– Ты переоцениваешь его куриные мозги. В обычном стеклянном шкафу, – после чего изогнула бровь и с подозрением уставилась на меня. – А ты что, заинтересовался его коллекцией? Тоже питаешь тайную слабость к этим безделушкам? Так может вас познакомить?
– Нет. Но зато я, похоже, знаю, как помочь тебе в твоей ситуации.
Сантана направила на меня ещё более изумлённый и заинтересованный взгляд, а я в свою очередь опустошил очередную стопку коньяка.
Рассказывая о своём незамысловатом плане, я боялся, что в любой момент Лопез может рассмеяться и сказать, что всё это – бред сумасшедшего, который никогда не удастся успешно воплотить в жизнь. Но девушка слушала очень внимательно, не сводя с меня глаз и даже кивая время от времени, будто примерный студент на лекции любимого преподавателя. По окончании же рассказа Сантана несколько минут сидела молча, по-видимому, переваривая информацию и взвешивая все «за» и «против». Затем посмотрела на меня сосредоточенно и вынесла свой вердикт:
– Знаешь, мне кажется, из этого действительно может выйти что-то толковое.
– Ты правда так думаешь? – решил уточнить я, не веря, что моя задумка оказалась не такой уж и смехотворной.
– Да. К тому же, Ларри после работы каждый раз напивается до белых чёртиков в своей лавке, в таком состоянии его можно будет убедить в чём угодно. Да он мать родную от Стиви Уандера отличить не сможет.
– О, при наших обстоятельствах это сыграет нам только на руку, – улыбнулся я.
– Вот только…
– Только что?
Сантана сложила руки под грудью и задумчиво закусила губу.
– Сможем ли мы провернуть всё вдвоём? Мне кажется, в этом деле не обойтись без третьего.
Я облокотился на барную стойку и вздохнул, размышляя над словами Лопез. Она была права, подстраховаться с помощью ещё одного сообщника нам не помешало бы, учитывая тот факт, что Сантана согласно нашему плану должна была исполнять лишь формальную роль. И решение не заставило себя ждать. Вновь повернувшись в сторону девушки, я встретил её взгляд хитрой ухмылкой и торжественно сообщил:
– Кажется, у меня на примете есть один безрассудный тип, который с радостью согласится на подобную авантюру.
Два дня назад
– Эй, Сэм, идёшь с нами на перерыве пить кофе? Моника снова собирается дать нам на пробу свои домашние круассаны, – Кара, миниатюрная блондинка в брючном костюме, нависла над перегородкой моего стола.
– Ох, прости, сегодня я пас, – я с сожалением покачал головой и указал на монитор компьютера. – Марвелл велел до трёх статью «причесать», а я ещё и до половины не дошёл.
– Что ж, жаль, – расстроено изогнула губы она и постучала пальцами по поверхности стенки. – Тогда удачи со статьёй. Я прихвачу тебе один из круассанов.
– Было бы здорово, – усмехнулся я, провожая взглядом сотрудницу.
Когда почти весь этаж, за исключением пары везунчиков вроде меня, отправился на обед, я в десятый раз уставился на текстовый документ, от которого в глазах уже начинало рябить. Но как только мои пальцы собрались коснуться клавиатуры, в кармане брюк завибрировал телефон. Выудив сотовый, я посмотрел на незнакомый номер на экране и лениво пробубнил в трубку:
– Ага…
– Алло, Сэм? – послышался мужской голос из мембраны.
– Да, кто это?
– Это Пак.
– Кто?..
От неожиданности я едва не выронил резиновый шарик, который всё это время разминал в руке.
– Ноа, Пакерман. Старшая школа, помнишь?..
– Да я понял, с кем разговариваю. Просто… Мы не общались с выпускного класса. Откуда у тебя мой номер?..
– Мерседес дала. Прости, чувак, всё как-то не хватало времени позвонить… Ну так как у тебя дела?
Я прокашлялся.
– Хм, неплохо, только вот на работе…
– Слушай, бро, – тут же перебил меня парень. – Вообще-то я по делу. У меня проблемы, большие проблемы. Я вляпался, чувак, по-крупному. И только ты можешь мне помочь.
– Только я?
– Ну, больше пока никто не согласился. Я обзвонил почти всех наших. Вот засранцы…
– Что случилось? – поторопил я Пакермана, опираясь на стол.
На том конце провода раздался протяжный вздох.
– Я сейчас в Квинсе, всё так же работаю чистильщиком бассейнов. Работал, по крайней мере. Да, жизнь некоторых людей с годами не особо меняется, – неуклюжий смешок. – Так вот, драил я на прошлой неделе бассейн одной одинокой мамаши… Ох, Эванс, видел бы ты её буфера. Бабе сорок два, а фигура как у…
– Ближе к делу, – напомнил я Ноа, поглядывая на настенные часы.
– Ладно, ладно. В общем, во время чистки я случайно обнаружил на дне бассейна кольцо. Ну, колечко как колечко, пара камушек, ничего особенного. У этой Эллисон таких на роту солдат. Хм, немного странное сравнение… Ну, не суть. Короче, я эту находку присвоил. Толкнул на следующий день за пару сотен, а деньги на автоматах просадил. Не фартило мне что-то в тот вечер… Так и знал, что нужно было остановиться после трёх вишенок.
Я опять наигранно прокашлялся.
– Значит, в чём, собственно, проблема. Эллисон, мать её так, вскоре обнаружила пропажу и предъявила мне обвинения, мол, это я украл у неё то злосчастное кольцо. А стоило оно, как оказалось, три штуки. Которых у меня, как ты понимаешь, нет. В общем, она выдвинула мне ультиматум: либо я до конца недели возвращаю ей эти деньги, либо она заявляет в полицию.
В трубке повисло молчание, которое через несколько секунд прервалось жалобным бормотанием Ноа:
– Слушай, бро, я знаю, мы давно не общались… Да и друзьями никогда особо не были. Но мне правда больше не к кому обратиться. Если ты не одолжишь мне эти три тысячи… Прощай, свобода, здравствуй, серебристые браслеты и тюремная баланда.
Я замешкался. Если бы у меня были эти деньги, я без раздумий бы выручил старого приятеля. Но почти всю свою выручку за последний месяц я отправил родным домой, хотя и её, и моих скудных сбережений вряд ли бы хватило, чтобы покрыть долг Пакермана.
– Пак, прости, я бы с радостью помог, правда. Но у меня действительно сейчас нет этих денег.
Из мембраны вновь донёсся тяжёлый вздох, затем едва различимое «блять», произнесённое словно куда-то в сторону, и подавленный голос Ноа:
– Что ж, жаль. Ладно. Если я не достану эту сумму до конца недели… Короче, я пришлю тебе график посещений в тюрьме.
– Но если… – перебил я парня, судя по всему, когда он уже собирался отключаться. – Если у меня вдруг появятся деньги или идея, где их можно достать, я сразу же дам тебе знать. Просто будь на связи, хорошо?
– Хорошо. И на том спасибо, бро, – горько усмехнулся Пакерман и повесил трубку.
Какое-то время я сидел неподвижно, уставившись на погасший экран сотового и борясь с неприятным осадком и чувством вины, которые оставил после себя этот разговор. А затем в очередной раз взглянул на циферблат часов и, враз забыв о своих личных проблемах, вернулся к редактированию статьи.
***
– Так значит, он в Квинсе… – протянула Сантана, разглядывая пустую стопку у себя в руках.
Я кивнул.
– Совсем рядом.
В баре к тому времени оставалось человек пять, включая нас с ней. Шон уже начал потихоньку протирать столы и поднимать стулья, а повара на кухне гремели вычищенными столовыми приборами.
– И ему нужны деньги.
– И его не пугает нарушение закона.
Лопез замолчала ненадолго, принимая окончательное решение, потом посмотрела на меня лукаво и растянула губы в многозначительной улыбке.
– Что ж, похоже, нас троих ждёт небольшое приключение. Звони ему.
Улыбнувшись в ответ, я достал телефон и набрал сохранившийся номер.
– Какого х… – незамедлительно донеслось сонное ворчание Ноа.
– Алло, Пакерман? Это Сэм. Тебе всё ещё нужны деньги?..
На следующий день
Развалившись на заднем сидении моего старенького Мини Купера, Лопез нетерпеливо настукивала ногой по дверце и лопала пузыри из жвачки.
– Уже начало шестого. Где его носит?..
– Не знаю, может отлить куда зашёл… – предположил я, заглянув в зеркало заднего вида. Мои глаза тут же выхватили в отражении скрещенные ноги Сантаны, облачённые в короткие чёрные шорты. Сам того не замечая, я начал пялиться на них, пока она не приподнялась на локтях и не встретила в зеркале мой взгляд, который я поспешил отвести в сторону дороги.
– На сотый этаж гостиницы? Пешком? – съязвила девушка, а вскоре хмыкнула. – Хотя, знаешь, это вполне в духе Пакермана.
– А вот и он, – сообщил я, заметив вдалеке знакомый силуэт.
Лопез выпрямилась, освобождая место для Ноа, когда тот поравнялся с машиной и, открыв дверцу, опустился на сидение рядом с Сантаной. В руках парень держал внушительных размеров пакет.
– Достал?
– А то, – Пак похлопал рукой по своей ноше. – Ещё мне пытались втюхать за полцены костюм Индианы Джонса, но я устоял, – затем взглянул на знакомую, словно только сейчас заметив её присутствие, и кивнул. – Привет, Лопез.
– Привет, Пакозавр, – безучастно выдохнула она.
– Ну так… Как поживаешь? Ты всё ещё лесбиянка?
Сантана раздражённо закатила глаза.
– А ты всё такой же малохольный кретин, любящий потискать дряблые сисяндры?
– Годы идут, а люди не меняются… – загоготал Ноа и сгрёб девушку в охапку в качестве приветственных объятий. Та от неожиданности охнула, а после моментально отпрянула от него, хотя и не смогла скрыть появившуюся на губах улыбку.
– Ну что ж, все в сборе, всё готово. Можно начинать, – заключил я и потянулся к пуговицам на рубашке.
– Эй, ребята… – щёлкнула пальцами Лопез, привлекая наше внимание. – Может, я всё-таки тоже поднимусь наверх, помогу там, чем смогу? Не особо мне нравится моё пассивное участие в этом деле…
Я покачал головой.
– Нет, это слишком рискованно. Тебе лучше лишний раз не светиться. К тому же нам не помешает свой человек на стрёме.
Недовольно пробурчав что-то на испанском, Сантана откинулась на спинку сидения и уставилась в потолок. Мы с Паком тем временем уже сняли рубашки и начали расстёгивать ремни на джинсах.
– Может, мне включить музыку? – вполголоса поинтересовалась подруга. – Сейчас бы пришлась к месту «You Can Leave Your Hat On» Джо Кокера. Только делайте это помедленнее.
Когда мы облачились в принесённые Пакерманом костюмы и вооружились некоторыми необходимыми атрибутами, я повернулся к Сантане и протянул ей одноразовый сотовый.
– Звони мне или Ноа, если вдруг что-то пойдёт не так. И уж тем более, если Ларри решит вернуться домой пораньше.
– Не решит, – заверила нас Лопез. – В данный момент он явно лакает дешёвый виски у себя в подсобке и смотрит по ящику одно из вечерних ток-шоу.
– Будем надеяться. В любом случае, ты знаешь, что делать. Мы с Паком сейчас там всё подготовим и снесём тебе кукол. Жди.
– Сэр, да, сэр, – шуточно отдала мне честь Сантана и надула очередной пузырь из жвачки.
***
Ларри Грей, мужчина тридцати восьми лет с лысеющей макушкой и внушительным пивным животом, возвращался домой после тяжёлого рабочего дня, громко шаркая ногами по ступеньками. День и впрямь выдался не из лёгких – две ископаемых старушки намеревались продать ему монеты времён Первой Мировой, один почтенный мистер три часа выедал ему мозг расспросами о комоде из красного дерева, который так в итоге не купил, а одна дамочка случайно задела сумкой светильник восемнадцатого века. Под вечер у бедняги Ларри так разболелась голова, что он смог найти отраду только в остатках двенадцатилетнего «Чиваса», который он приобрёл накануне по удивительно низкой цене, чему был несказанно рад. Пара стопок любимого скотча и правда помогла скрасить этот весьма паскудный денёк. Хотя кроме выпивки он также мечтал завалиться дома на диван, вытянуть ноги на журнальный столик и посмотреть какой-нибудь матч, хрустя размороженными крылышками. Ну и, возможно, пообжиматься немного с той горячей латиной, которой он сдавал комнату.
И вот, предвкушая весьма недурное завершение дня, которое нарисовал у себя в голове, Ларри опустил руку в карман в поисках ключей, как вдруг замер, словно вкопанный, дойдя до своей двери. Его брови от удивления начали стремительно ползти вверх, пока он разглядывал жёлтую сигнальную ленту, преграждающую вход в его собственную квартиру. Простояв с открытым ртом и в полнейшем шоке секунд пятнадцать, Грей наконец решился отклеить кусок цветного скотча и пройти внутрь.
В коридоре его уже поджидали мы с Пакерманом.
– Сэр… – произнёс я и, сняв фуражку, направился к мужчине.
– Что здесь происходит?! – продолжал недоумевать Ларри, разглядывая царивший вокруг беспорядок.
Верхняя одежда, ранее относительно аккуратно висевшая на вешалке, была разбросана, ящики шкафа-пенала были выдвинуты до упора, а пол украшали большие грязные следы.
– Офицер Эндрю Кэллоуэй, – представился я, протягивая Грею руку.
Ноа последовал моему примеру.
– Офицер Кэрри Брэдшоу.
Из моей груди тут же неосторожно вырвался короткий смешок, который я поторопился выдать за кашель.
– Сэр, вы являетесь хозяином данной квартиры? – продолжил я через мгновение.
– Да, ага… – несвязно пролепетал тот. – Ларри Грей, я тут живу…
– Сэр, несколько часов назад здесь произошло убийство, – сообщил Пакерман, щёлкая шариковой ручкой.
– Что?!
Покачнувшись, Ларри нашёл опору в ближайшей стене, на которую неуклюже навалился всем телом.
– Они убили Кенни?!
– Кого?.. Ох, нет. Пожалуйста, пройдёмте в комнату, – приподняв мужчину за локоть, я помог ему пройти в гостиную.
Оказавшись на «месте преступления», глаза Грея и вовсе едва не выскочили из орбит. Он в изумлении застыл на пороге, уставившись на силуэт человека, обведённый на полу белым мелом. Схватившись за сердце, он окинул взглядом всю комнату и только тогда понял, что настоящий беспорядок царил далеко не в коридоре.
– Вам знакома девушка, брюнетка, длинные волосы, смуглая кожа, рост примерно пять с половиной футов?..
– А, эта латина… Да, она снимала у меня комнату… – отрешённо произнёс Ларри, по-прежнему находясь в некой прострации.
– Она мертва, – известил хозяина квартиры Пак.
Грей громко ахнул и прикрыл рот ладонью, снова чуть не потеряв сознание.
– Предположительно от удара тупым предметом по голове. Тело отправлено на экспертизу для окончательного анализа патологоанатомов, – пояснил я, деловито царапая каракули в своём блокноте.
– Бедолага попалась под руку преступнику, который пробрался в квартиру с целью ограбления.
– Сэр, у вас имеются какие-либо документы, подтверждающие личность убитой? Они бы очень помогли следствию.
Ларри, будто не расслышав вопроса, продолжал стоять, разглядывая белый силуэт и схватившись руками за голову.
– Сэр… – поторопил я его.
– А?.. Да… Да, есть.
Мужчина на негнущихся ногах подошёл к комоду и, порывшись в одном из выдвинутых ящиков, достал оттуда паспорт в синей обложке. После чего протянул мне и испуганно заглянул в глаза.
– Что им было нужно? – затем покачал головой и фыркнул. – Так и знал, что эта Сантана окажется последней шлюхой…
– Сантана – шлюха! – вдруг отозвался большой какаду рядом с окном, до этого времени тихо щёлкавший зёрнышки.
– Это был один из её клиентов, да? Напился и разбушевался?
Пакерман хмыкнул и не спеша направился в сторону Грея.
– Сэр, мы же вам сказали, в квартиру пробрались по всей вероятности с целью ограбления, – подойдя к нему почти вплотную, Ноа принюхался и с прищуром взглянул на Ларри. – Кстати, говоря о спиртом. Вы сегодня выпивали?
– Что?.. Я… – глаза Грея тут же растерянно забегали, пока он неосознанно начал пятиться назад.
Но мы не должны были перегибать палку, поэтому я подошёл к приятелю и, похлопав по плечу, ненавязчиво отгородил его от Ларри.
– Сэр… Мы бы хотели, чтобы вы хорошенько осмотрелись здесь и сообщили нам, что именно пропало и в каких количествах.
– Пропало?.. – словно сомнамбул переспросил мужчина. Несколько секунд он стоял неподвижно, а после, по-видимому, наконец осознав, что же здесь произошло, его глаза вновь стали медленно увеличиваться до невообразимых размеров. Устремив взгляд за наши плечи, в дальний угол комнаты, Ларри едва не поседел от увиденного.
– Мои малышки!
В одно мгновение Ларри оказался рядом с пустым стеклянным шкафом, чья дверца сейчас представляла собой груду осколков на полу. Грей опять схватился за сердце.
– Мои девочки!..
Если честно, нас с Ноа не могло не удивить, что Ларри вспомнил о них только сейчас. Учитывая их стоимость и то, как трепетно и бережно он к ним относился. Видимо, реакцию людей в состоянии аффекта действительно невозможно предугадать.
– О ком вы говорите, сэр? – поинтересовался я, пока Пакерман за моей спиной из последних сил сдерживал смех.
Мужчина тем временем уже почти хныкал.
– Коллекция кукол Нины фон Румпель! Восемнадцать штук! Полторы тысячи каждая!
Я нарисовал новую каракулю у себя в блокноте.
– Так. Значит, мы выяснили, с какой целью ваша квартира была взломана. А теперь я попрошу вас осмотреть другие комнаты и сказать, пропало ли что-нибудь ещё.
Мучительно простонав, Ларри зашаркал в направлении коридора, кряхтя и причитая что-то себе под нос, как восьмидесятилетний старик. Я, между тем, стукнул Пака кулаком по плечу за то, что тот чуть не пустил всё под откос.
Осмотр квартиры занял около десяти минут. Конечно же, кроме кукол (которые, к слову, даже не были застрахованы), больше ничего не пропало. Всё ещё подавленный и убитый горем, Ларри опустился на диван и, взяв со стола журнал, начал устало им обмахиваться. Я вновь вооружился шариковой ручкой.
– Что ж, сэр. Я оставлю вам номер телефона, своего и офицера… Брэдшоу. А также адрес отделения полиции. Если у вас возникнут какие-либо вопросы или вы вспомните какие-то детали, дайте нам знать, – вырвав из блокнота листок с выдуманными данными, я протянул его Грею. – Мы в свою очередь сразу же оповестим вас, как будут новости. Не переживайте, мы найдём ваших кукол.
– Это всё-таки наша работа, – хмыкнул Ноа, складывая руки на груди, из-за чего тут же напоролся на мой строгий взгляд.
– Да, и, сэр… Советуем вам в ближайшее время не покидать квартиру. Преступник всё ещё может быть где-то поблизости. Мы позвоним, как только местность будет прочёсана нашими лучшими агентами.
– Хорошо, – еле слышно выдохнул Ларри, не поднимая головы.
– Всего доброго, – попрощался я и уже собрался выйти из комнаты, как вдруг попугай снова решил напомнить о себе.
– Сантана – шлюха!
Пакерман задумчиво посмотрел на питомца, а после, замешкавшись всего на пару секунд, уверенно подошёл к клетке.
– А этот мистер поедет с нами.
– Но… – вяло попытался возразить мужчина.
– Даже не обсуждается. Сэр, эта птица – главный свидетель. Он единственный знает, что здесь на самом деле произошло. Но не волнуйтесь, мы вернём его в целости и сохранности после дачи показаний и тщательного допроса. Всего доброго, – кивнул парень и, прижимая к себе клетку, будто самый ценный трофей, решительно направился в коридор.
***
– Кэрри Брэдшоу?.. Он действительно назвался именем героини «Секса в большом городе»? – звонко захохотала Сантана, запрокинув голову.
– Прости, чувак, – обратился ко мне Ноа и виновато почесал затылок. – Это первое имя, которое пришло мне в голову. Эллисон постоянно обсуждала её со своей соседкой.
Я лишь тихо усмехнулся, сворачивая на главную магистраль и поглядывая через зеркало заднего вида на подругу.
– А попугая вы зачем прихватили?
– Ну, я всегда мечтал о домашнем питомце… – хмыкнул Пакерман, просовывая палец между прутьями, за что сразу же чуть не поплатился.
– Сантана – шлюха!
Девушка бросила свирепый взгляд в сторону какаду и пнула ногой клетку.
– Если этот пернатый ещё раз каркнет что-нибудь подобное, я сварю из него бульон.
– Не каркнет. Правда, Кенни?
– О боже… Снимите комнату, – простонала брюнетка и, взяв одну из кукол, повертела её в руках. – Нет, ну какие же уродцы… И за что люди отваливают такие суммы?
– Эй, ты там поаккуратнее с ними. Не забывай, что они стоят по полторы тысячи каждая, – напомнил я и включил радио.
– Ох, да ничего им не будет, – отмахнулась Лопез и, скорчив кукле язвительную гримасу, усадила к остальным собратьям.
Некоторое время мы ехали молча, думая каждый о своём, прокручивая в голове прожитый день и наше небольшое и не совсем законное приключение. Но вскоре паузу нарушила Сантана:
– И что мы… Будем делать дальше?
– Ну, продать кукол мы с лёгкостью сможем через интернет-аукцион, – предложил я. – Учитывая их стоимость, это не составит никакого труда. Да их с руками оторвут, если мы начнём с приемлемой цены…
– Нет, я имела в виду… – перебила меня девушка. – Когда толкнём головастиков и разделим деньги. Что тогда?
Своими планами поспешил поделиться Пак.
– Я в первую очередь отдам долг этой стерве.
Подмигнув приятелю, я рассказал и о своих намерениях:
– Отправлю часть денег матери. Скажу, что получил внеочередную премию. Марк давно мечтает о ноутбуке, а Эллен пора обновить гардероб.
Лопез молча кивнула, заплетая волосы в косу, не спеша озвучить своё решение.
– А ты, Сан? Что собираешься делать дальше?
– Не знаю… – пожала она плечами. – Наверное, отправлюсь куда-нибудь в Мичиган или Иллинойс и сниму там квартиру. Без хозяина.
Мы с Ноа одобрительно зааплодировали, а Сантана лишь едва заметно улыбнулась. И, как мне показалось, не было в этой улыбке ничего радостного. Напротив, в ней читались скорее былые усталость, горечь и тоска.
Мы вновь притихли, позволяя лишь музыке из радио нарушать тишину салона. Пакерман набирал на телефоне сообщение, я бездумно следил за дорогой, а Лопез неотрывно смотрела вдаль, в сторону побережья. На белые завитки волн, разбивающиеся о серый песок, ночное небо, сливающееся воедино с сонным океаном, и на лунную дорожку, скользящую по чёрной глади.
– Знаете, – вполголоса отозвалась вдруг Сантана, не отводя взгляда от окна. – Моя бабуля всегда хотела иметь домик где-нибудь на побережье. А я в свою очередь мечтала ей его подарить.
– А я мечтаю о своём собственном бассейне, – ухмыльнулся Пак, оторвавшись от сотового.
– А я – чтобы моя семья ни в чём не нуждалась.
Девушка внимательно посмотрела на нас, обдумывая услышанное, после чего придвинулась ближе и облокотилась на спинки передних сидений.
– Так может…
Лопез и не нужно было продолжать, поскольку Ноа тут же повернулся в её сторону и, догадавшись обо всём по сверкающим глазам подруги, ответил одобрительной улыбкой. А я между тем усмехнулся и пожал плечами. Признаться, немое предложение Сантаны не могло не заинтриговать и меня. К тому же, мне действительно понравилось наше маленькое приключение. Более того, я словил себя на мысли, что уже давно не чувствовал себя таким счастливым и свободным, по-хорошему легкомысленным и почти бесстрашным. И идея продления этого нового, невероятно приятного ощущения, несомненно меня заинтересовала.
Найдя в нас с Пакерманом поддержку, Лопез снова заразительно захохотала и хлопнула в ладони:
– Тогда сделай радио погромче…
Я последовал её указаниям.
– …И помчались!..
– Куда? – поинтересовался Ноа, наблюдая за моментально взбодрившейся Сантаной.
– Навстречу мечте, детка! Навстречу мечте…
Поочерёдно чмокнув каждого из нас в щёку, она растянулась на заднем сидении и стала громко подпевать голосу из радио, пока мы с Паком смотрели в ночную даль и думали о том, как же хорошо, что плутовка-судьба вновь решила так неосторожно свести нас вместе.
Часть 2 – Карты, деньги, два кейса